Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет

– А ты подросла, – сказал он, поднимая меня вверх на вытянутых руках, как ребенка.

– И потяжелела, – добавила я со смехом.

– Ничуть, – он опустил меня и поцеловал в губы. Мои планы сначала накормить его завтраком укатились куда-то в даль.

Примерно через час я с гордостью выставляла салаты, пудинг и коврижку.

– А может, форель в собственном соку запечь? Это быстро. – Я знала, что Эфенди голоден, ел, наверное, вчера часа в четыре и не спал почти всю ночь. Донжаны не наедаются перед работой.

– Было б здорово. Может, я сам?

– Нет, свари кофе, – ответила я с улыбкой.

Пока я подготавливала рыбу, Эфенди искал специи и молол зерна, по кухне распространился дивный аромат. Поставив форель в печь, я села и приготовилась смотреть на священнодействие. Эфенди не отвлекался и на меня не смотрел, помешивал, вбрасывал щепотку то корицы, то цедры, то еще чего-то, к запаху кофе добавился необычный аромат пряностей. Разлив то, что получилось, по кружкам, он добавил по пол-ложки сахара. Кофе он варил своеобразный, многие считали это издевательством над благородным напитком, но мне нравилось, очень.

– Похоже, только ты и я ценим этот рецепт, – сказал он с усмешкой.

– Тогда за нас, – я подняла кружку, как бокал, и мы чокнулись.

Эфенди ел не торопясь, наслаждаясь, но не проявляя излишних эмоций; я могла бы смотреть на это вечно.

– Прогуляемся по парку, – предложил он, ставя посуду в мойку.

– Да, только оружие не забыть – снова появились крысодлаки. У тебя браслет в порядке?

Он кивнул:

– В этом году менял.

Прогулка обернулась для Эфенди оторванными застежками на рубашке и пятнами от травы.

Мы ели, гуляли по парку, занимались любовью, дурачились как дети, я узнала все новости из жизни аристократической молодежи и еще много всякой чепухи. Так продолжалось три дня. А под вечер третьего Эфенди получил вызов на свой донжановский браслет. Переговорив с дирекцией Дома, вернулся расстроенный. Я уже знала чего примерно ждать.

– Прости, – сказал он, пряча глаза, – завтра вечером мне придется уйти на всю ночь.

Хоть и ждала чего-то такого, все равно было обидно.

– Но на следующий день утром ты вернешься?

Он кивнул.

– От скольких заказов ты отказался ради меня?

– Пять… шесть… какая разница? – он пожал плечами.

Ничего себе – шесть заказов за десять дней. Ну да, «белый браслет» – лучший из лучших, неудивительно, что его выдергивают из моего малобюджетного, но длительного заказа.

– Что, дирекция угрожала больше не заключать со мной контрактов? – Он опять молча кивнул. Я обняла и поцеловала его в щеку, он тоже меня обнял и прошептал в макушку:

– Спасибо, что не сердишься.

– Не имею привычки биться лбом в закрытую дверь, – уже весело ответила я. – Пока ты мой…

А на четвертый день наше радостное и бездумное существование было прервано. После завтрака мы, уже по привычке, отправились в парк и устроились на одной из полянок, расстелив коврик. Оружие, небольшой лучевик, я отстегнула и оставила рядом. Мы целовались, когда вдруг острое чувство опасности ножом вонзилось между лопатками, я в страхе оглянулась и сначала ничего не увидела, но потом заметила серую тень, приближающуюся к нам через поляну. Дотянуться до лучевика я уже не успевала. С придушенным криком я вскочила навстречу и выставила согнутую руку перед собой. На все ушли доли секунды. Тварь уже примерялась прыгать, когда у меня за спиной раздался характерный щелчок и вспышка света ополовинила крысодлака; оскаленная морда и передние лапы, пролетев полпути, упали мне под ноги. Я тут же бросилась за своим лучевиком; держа оружие наизготове, мы осматривали поляну, но это была дань страху, ведь крысодлаки парами не ходят, а стае за ограду все-таки не пройти. Эфенди первый опустил лучевик и обнял меня.

– Я так за тебя испугался.

Я прижалась к нему, пряча лицо; мне было невыразимо стыдно за мою беспечность.

– Что? Что с тобой?

– Мне стыдно, я бросила оружие… и вообще, это была моя дурацкая идея… я подвергала нас опасности изо дня в день.

– Лин, девочка моя, ты не обязана всегда быть самой смелой и самой умной, – ласково сказал он. – Тем более, когда я рядом, – добавил с улыбкой.

Увы, мой милый друг, обязана… Но все равно от его слов мне стало легче, и я успокоилась: что сделано, то сделано, главное – не повторять ошибок. Я взяла его за руку:

– Пойдем, надо рассказать Эзре, чтобы он вызвал экстерминаторов.

– Ты очень смелая, – попытался он меня приободрить.