Николай Шмелёв - Безмолвие полной Луны (СИ)

Шмель почесал затылок и высказал свою точку зрения:

— Согласно Библии, все допотопные обитатели планеты были долгожители. Житие, около тысячи лет, накладывает свой отпечаток на сознание и создание, служащих тебе, предметов. Человек всегда подсознательно стремится ничего не терять: от жилья до бытовых мелочей. Возможно, по совокупности этих факторов, атланты пошли не по пути синтеза недолговечных материалов, таких, как всевозможные пластики и силиконы, а обратились к камню и силикату. Камень, он и в Африке камень… Кстати, как утверждают экологи, разложение стекла в земле происходит за период в тысячу лет…

— В чём я, лично, сильно сомневаюсь, — высказался Кот. — Кто проверял? Да и стекло — это расплавленный и застывший кварц. Или что-то в этом духе… Природный материал.

Спорить никто не стал, так как в музеях, действительно, содержится много интересных вещей, выполненных из подобия стекла, переживших не только фараонов всех династий, но и Великий Потоп. Если заглянуть в запасники и секретные хранилища, то у простого обывателя сразу же возникнет много вопросов. Официальную историю придётся переписывать заново. С подобными мыслями Крот долго приставал к Жуку, но тому было некогда. К тому же, Жора был не в духе и поэтому, дружеское послание услышали даже на стройке, которая находилась в значительном удалении.

— Жорж, как тебе не стыдно! — одёрнула его Барбариска.

— А чего? Я его просто послал…

— На хрен? — умилился Лис.

— Ну, нет! — махнул рукой Жук. — Там слово попроще было и не такое длинное — всего из трёх букв…

Возвращение на рынок означало возвращение и на вернисаж. В пыльном воздухе всё перемешалось и, кто чем торгует, зачастую не совсем было ясно. Как только сталкеры вступили на торговую площадь, к Ворону тут же пристала торговка цветами:

— Купите жене цветы!

Вова пристально посмотрел на источник предложения и презрительно хмыкнув, пояснил причину своего категорического отказа:

— Я, конечно, стукался пару раз головой, но, видимо, не до такой степени…

— Какой? — растерялась продавщица.

— Чтобы собственноручно цветы дарить.

Неподалёку, стояли самобытные художники. Они продолжали жить самостоятельной жизнью, повинуясь, раз и навсегда, заведённым правилам данного конгломерата, в котором они и варились. Ютясь около точки базирования, они ожидали чуда и выпивки. Пока не было: ни того, ни другого. Оставалось только предаваться болтовне, что старый художник и делал. Он долго распинался насчёт рыбной ловли, плавно перейдя на неё с охоты. Вспомнил про спиннинг. Рассказ о том, как он с пятидесяти метров блесной попадал в спичечный коробок, всех рассмешил.

— Можно сразу идти в сборную России, по этому виду спорта, — посоветовал ему долговязый коллега.

— Да, Петрович, помню — судака блесной в глаз бил, — ехидно высказался тощий.

Толстый художник имел более критическую точку зрения:

— Да он к снасти-то, поди, не знает, с какой стороны подойти.

Ни к чему не обязывающий разговор прервался приходом покупателей. Пока старый спортсмен брызгал слюной, доказывая реальность спортивных достижений, его соратники, по кисти, заняли выжидательные позиции около своих работ. Его уже давно никто не слушал. а старик всё продолжал убеждать пустоту в своей правоте.

Покупателей заинтересовала работа тощего художника, но она была без рамы. Он их успокоил, что всё будет, как учили и рамами торгуют напротив. Сторговавшись и подобрав нужное оформление, осталось только закрепить картину в раме и отдать деньги счастливчику. Гвоздики, у везунчика, кое-как нашлись, а вот с верёвкой вышел напряг. Тощий, не долго смущаясь, деловито наклонился и резким движением руки, выдернул кусок полипропиленового шпагата из придорожной грязи, валявшегося тут же — под ногами, Протянув её между двумя пальцами, он таким образом, освободил верёвку от посторонних наслоений и деловито стал приколачивать к подрамнику. Грязный, местами ржавого цвета, полипропилен — умилил покупателя. Когда отоварившиеся клиенты ушли, Толстый сказал:

— Богата наша земля на приобретения…

— Трофеи под ногами валяются, — подтвердил долговязый.

Из-за угла вывернула троица, потрёпанный вид, которых, не оставлял сомнений в том, что они уже не первый день балуются алкогольными напитками.

— Вот и трофейная команда, — угрюмо сказал толстый. — Грязные верёвки им не нужны, а вот спиртом, халявщики — не брезгуют. У нас ничего нет!