Эрин Боумэн - Заложник

Когда над плотно стоящими деревьями всходит солнце, Бри разговаривает с Райдером по рации и сообщает ему ситуацию. В первый день мы путешествуем молча. Время от времени я оглядываюсь и вижу, что Бо беседует с Эммой. Она выглядит уставшей. В основном говорит Бо. Дрожащими пальцами он барабанит по голове пытаясь добиться от нее ответов. Эмма смотрит на свою санитарную сумку, которую несет в руках.

После того как мы поймали кролика этим вечером и пожарили его на огне, Бо подходит ко мне. — Тебе нужно поговорить с ней, — говорит он. — Ей очень жаль. И она запуталась.

— Мне нечего сказать, — но как только слова слетают с языка, я понимаю, что просто отказываюсь говорить с ней, не потому что мне не о чем говорить, а потому что боюсь ее. Я боюсь, потому что у меня есть чувства к Бри, и после того что я сделал, я ничем не лучше Эммы, которая уступила чувствам к Кроу. Больше всего мне хочется извиниться и сказать Эмме, что есть еще шанс стать птицами, что люди могут так жить. Но я не знаю, как объяснить это словами.

Эти запутанные чувства не приводят ни к чем. Я всегда следую им и ищу мой собственный путь, не задумываясь о последствиях. Но эта ситуация с Эммой парализует меня. Как такое возможно, чтобы чувствовать так много и не знать, что делать?

Несколькими днями позже мы добираемся до горы Мученика. Как только мы подходим к щели в скале, то наталкиваемся на Элия, который ждет нас. Он пьет из обычной фляжки, и, поздравляя нас с хорошей работой, обнимает каждого из нас. От него пахнет спиртом.

— Я до сих пор не могу поверить, что вам это удалось, — говорит он сияя. — Мы празднуем с тех пор, как Бри передала сообщение.

Он протягивает нам флягу, но когда никто ее не берет, продолжает. — Мы очень благодарны Харви, — некоторое время мы стоим в тишине. Нет слов, нет слов, которыми можно было бы измерить то, что он совершил. Элия опускает фляжку и рассматривает окровавленную одежду Бри. — Наверное, нам надо поторопиться. Нам нужно успеть сделать всем прививки.

Все ждут нас в технологическом центре. Клиппер и пара врачей кивает, как будто они торопятся начать работать, но как Элия и говорил, большинство людей пребывают в чрезмерно веселом настроении. Райдер и другие коменданты смеются, когда мы входим. На столе перед ними полдюжины пустых стаканов. Клиппер забирает у меня сумку, а отец тянет меня за руку и обнимает так сильно, что я боюсь, мои ребра не выдержат.

— Это последний раз, когда я, разрешая Райдеру принять решение, для какой миссии ты подходишь, — говорит он, его дыхание пахнет пивом.

Райдер смеется. — Я тоже не думал. Но парень все равно хорошо себя показал, ты должен им гордиться.

— Уже, — он оборачивается, кладет мне руку на плечо и делает строгое отцовское выражение лица. Затем повторяет это, уже глядя мне в лицо. — Я очень горжусь тобой.

Он одаривает меня улыбкой полной облегчения и радости, что хотя в Клейсуте и редко говорили о любви, но она определенно есть. В таком взгляде. В короткие моменты. Райд наливает по новой, и мой отец снова идет к комендантам.

— Эй, Па? — он вздрагивает, когда я так называю его. — Я, правда, рад, снова тебя увидеть.

Его улыбка такая широкая, как будто он задался целью улыбнуться до ушей. Я спрашиваю себя, являются ли мои слова причиной его состояния, или всему виной алкоголь. И все же он кивает. — Взаимно, — говорит он.

А затем он снова с другими, которые смеются, празднуют и кричат. Они поднимают их бокалы и чокаются. Я смотрю хмурясь. Я могу понять, что у них есть причина для празднования, но все равно это кажется неправильным. Мне кажется это неправильно быть такими радостными, хотя после смерти Харви прошло так мало времени.

Бри показывает на Феллин, которая, как выяснилось, тоже умеет улыбаться, и спрашивает: — Можно ли им пить, если надо будет сделать прививки?

— Скорее всего нет, — отвечает Эмма.

— Совсем нельзя, — Клиппер бросает взгляд на санитарную сумку Эммы. — Я проведу для тебя инструктаж по больнице. Не говори им, что ты готова общаться с пьяными пациентами.

Бри настолько довольна собой, что совсем не замечает подмигивания Клиппера.

— Ты готов? — спрашивает он меня.

Шприц, который он держит в руке, внушает страх, но я киваю. Он тянет меня в сторону, мажет чем-то плечо и, не предупредив, втыкает шприц. — Овен был ни на что не годен, пока вас не было, — объясняет он. — Не думаю, что он спал больше пяти минут в день, пока Бри не прислала сообщение, что вы в безопасности.