Дмитрий Гарин - Время орка

— Солис вас возьми, чего вы ждёте? Убить их всех!

Орки сорвались с места, словно приказ разбойника был адресован им.

Воздух наполнился свистом чёрных стрел и запахом крови. Варги бросались на лошадей, впиваясь в них зубами.

Попавшие в самое сердце этой бойни караванщики не знали, что им делать. Испуганные лошади рвались в разные стороны, и погонщикам с трудом удавалось сдержать их паническое бегство.

Кто-то из разбойников решил воспользоваться неразберихой, чтобы урвать свою часть богатой добычи. Завязалась потасовка.

Зора сорвалась с телеги Урбана в яростном прыжке. Словно дикий зверь, она обрушилась на первого попавшегося бандита, сбросив его с лошади. Лезвие боевого ножа глубоко утонуло в его груди. Под весом Зоры клинку без труда удалось пробить клёпаный нагрудник из свиной кожи.

В удушливом белом дыму вырос силуэт всадника. Это был главарь разбойников, верхом на своём угольно-чёрном жеребце. Его изящное лицо было перекошено от гнева и презрения.

Человек занёс длинный меч, намереваясь убить Зору одним ударом, но в это момент на него налетел огромный варг. Неуклюжему зверю не удалось достать зубами ни коня, ни всадника, но Ош слетел с его мохнатой спины, как снаряд катапульты. Тяжело врезавшись в наездника, орк сшиб того с коня, увлекая за собой на землю.

Вокруг кипела кровавая сеча. Оглушающая разноголосица: звон металла, крик, ржание лошадей и злобное ворчанье варгов. Всё тонуло в дыму и дорожной пыли.

Голова Оша всё ещё гудела, когда он поднялся на ноги и обнажил меч. Орк сделал это как раз вовремя, ведь в следующее мгновение длинный гранёный клинок обрушился на него слева. Рука содрогнулась, глухо звякнула сталь.

— Грязное животное, ты на кого лапу поднял?! — ревел главарь разбойников, занося оружие для нового удара. — Ты хоть знаешь, кто я такой?

Он был невероятно хорош в бою. Ошу с трудом удавалось парировать яростные выпады.

Сосредоточив своё внимание на мече противника, орк на мгновение упустил из виду его вторую руку. Тяжёлый кулак, облачённый в латную перчатку, врезался в голову Оша с силой кузнечного молота. Глухо лязгнул металл. Скрипнули зубы. Перед глазами всё поплыло, а ноги подкосились сами собой.

Когда орк свалился на землю, главарь бандитов занёс меч, чтобы оборвать его жизнь. На этот раз Ош не услышал голоса Безымянного, он вообще мало что слышал, видел и соображал.

Раздался глухой удар. Взгляд бандита сделался бессмысленным, а меч выпал из его обмякшей руки, вонзившись в землю. Вслед за оружием в пыль рухнул и его владелец. Позади стояла Зора. Рыжие волосы растрепались. Плечи тяжело вздымались. Пальцы судорожно сжимали булыжник, украшенный свежим кровавым пятном.

Отбросив камень в сторону, Зора достала из-за пояса нож, склонившись над поверженным врагом. Бесцеремонно схватив главаря разбойников за волосы, она поднесла острое лезвие к его шее.

— Нет, — остановил её Ош, поднимаясь на ослабевшие ноги. — Этот гад понадобится нам живым.

Гулкий звон. Жуткий звук. Неправильный. Тревожный. Будто кто-то бьётся головой в пустой медный казан.

Эдуард открыл глаза. Над ним был потолок из жердей, обтянутых старыми шкурами и грубым полотном. Он напоминал рукотворный скелет, точнее, иссохший на солнце труп.

Звук давил на уши, угнетал. Что-то невыразимо тоскливое и зловещее было в этих глухих монотонных ударах, подхваченных воем ветра.

Откинув пыльное покрывало, Эдуард поднялся с циновки.

Очаг посреди юрты давно погас. Сверху, из дымоходного отверстия, на холодные угли сыпался мелкий песок, наполненный тусклым желтоватым светом.

Рядом не было никого. Ни Ярви, ни сурового пустынника по имени К'Халим, их неожиданного проводника. Эдуард почувствовал себя страшно одиноким.

До уха не долетало ни слова человека, ни ворчанья зверя. Лишь завывания безжалостного ветра и вездесущий звон, напоминавший похоронный.

На зубах неприятно скрипел песок. В воздухе ощутимо пахло гарью.

Откинув полог юрты, Эдуард вышел наружу и тут же остолбенел от зрелища, открывшегося его глазам.

Пустынный улус превратился в поле боя. Юрты и шатры пылали. Иссушенную солнцем землю покрывали распростёртые тела. Люди, верблюды, кони. Они были изрублены в куски, словно неизвестным убийцам мало было просто умертвить их. Нет, они искали выход своей ярости, вновь и вновь изливая её на своих жертв. Женщины, дети, старики — никого не пощадил злой рок. Никто не избежал его губительного прикосновения.