Vladislav Semerenko - Сходить и вернуться

Аномалий там было куда больше. Поэтому я осторожно побросал гайки, понаблюдал за их рикошетами, да и убрался оттуда подобру–поздорову. Рюкзак грел спину. Еще бы! Там лежал целый артефакт, которого никто и никогда не видел из обычных людей!

Я уже был готов возвращаться, посчитав свою задачу выполненной, но для очистки совести все же решил проверить и дом.

Когда под моими берцами заскрипели рассохшиеся половицы, из глубины дома вдруг раздался голос:

— Пацаааан! Помоги, браааат!

Я удивленно застыл на месте. Голос принадлежал усталому или раненному нестарому мужчине. Сделав еще несколько шагов, я заглянул в одну из комнат. Привалившись спиной к стене, там сидел молодой парень. На вид ему было двадцать–двадцать пять лет. Кожаная куртка, спортивные штаны с тремя белыми полосками по бокам и неизменные кроссовки красноречиво рассказывали о своем владельце. Не хватало кепки в стиле «уточка» для завершения формы одежды «гопника обыкновенного».

— Пацаааан! – протянул парень, увидев меня с автоматом наперевес. – Не стреляй, брат! Помоги!

В голосе слышались жалобные нотки. Он был ранен. Я посмотрел на его ногу и заметил, что штанина была распорота и кое–как перемотана какой–то тряпкой явно найденной в этом доме.

— Ты кто? – спросил я больше для того, чтобы сказать хоть что–то, чем для того, чтобы реально что–либо узнать.

— Да мы тут с пацанами… понимаешь… — начал гопник. – Были тут… типа… короч, тема мутная.

Я недоуменно пожал плечами. Оружия при нем я не заметил. Также как и какого–то снаряжения или рюкзака. Он явно был брошен здесь своими дружками, которые не захотели тащить его на себе.

— Ну я это… — продолжал тем временем парень. – Короч, типа не свезло мне. Цепануло меня арматуриной и трындец. Помоги, брат, будь пацаном!

Этот неудачник даже поранился не в аномалии или при встрече с монстром. Банально зацепился за торчащую арматурину. Я мысленно усмехнулся, продолжая сохранять хмурое выражение лица.

— И че теперь?

— Ну, я эта… помоги, а. Будь пацаном!

Мне ой как не хотелось помогать этому идиоту. Он и его дружки явно охотились здесь на таких, как я, неопытных новичков. Которых можно пошмонать, отобрать находки, снаряжение, а если жертва сопротивляется, то и прирезать списав труп на монстров. Однако где–то в глубине души мне уже было стыдно за то, если бы я его бросил просто так. Словно опять кто–то невидимый уже увидел мой поступок и теперь оценивал его. Мне же не хотелось разочаровывать этого невидимого наблюдателя в своем благородстве.

— Ладно. Хрен с тобой. Вытащу тебя отсюда, — наконец произнес я, наблюдая, как лицо гопника расплывается в неприятной улыбке обнажающей щербатые зубы.

Я помог ему подняться и, переложив автомат в левую руку, поддерживая, вывел на улицу. Раненный хромал и подпрыгивал на одной ноге вполне резво для того, чтобы мы не провозились с обратной дорогой до следующего утра.

Мы двинулись по уже пройденной мною дороге почти с той же скоростью, с которой я пришел сюда.

— Как тебя звать–то? – спросил я.

— Валик Корявый, — отозвался мой подопечный. – А тя, брат?

Он упорно продолжал меня называть братом или пацаном. Знал я эту породу. Пока они находятся в уязвимом положении ты для них кум, брат, сват и вообще реальный пацан. Но стоит им почуять собственную силу, как ты тут же становишься лошарой, терпилой или просто «васей». Пока что мне было нечего волноваться. Я был ему нужен, и он был готов лизать мне подметки ботинок, лишь бы я вытащил его отсюда. Поэтому я произнес:

— Свят. Святослав, — уточнил я.

— Крута, Свят. Рад, типа… э–э–э.. знакомству, — тут же отозвался Корявый.

Так как, моя правая рука была занята, я дал ему болты и приказал бросать их по моему слову в указанное место. Так мы прошли метров восемьсот. Ферма скрылась за деревьями и скоро мы должны были увидеть остатки лесничества. Гопник попытался начать травить анекдоты, но мне пришлось невежливо заткнуть ему рот.

– Та лана, ха–ха–ха, прикольна! – попытался отшутиться он, но заметив мой мрачный взгляд, осекся.

Меня всегда бесил их смех и сейчас я уже был готов отдать лежавший в рюкзаке артефакт за то, лишь бы никогда не встречаться с Корявым. Однако приходилось мириться с тем, что я имел, поэтому я продолжал двигаться к намеченной цели.

Собака бросилась на нас совершенно неожиданно. Она явно давно поджидала нас и атаковала сзади абсолютно бесшумно. Когти полоснули по куртке и сбили меня с ног. Я упал, подставив плечо и перекатился на спину. Корявый с истошным воплем рухнул рядом схватившись за ногу. Слепой пес отскочил на пару метров и приготовился ко второму прыжку. Во время падения, у меня с плеча слетел автомат, поэтому я лихорадочно ощупывал пространство рядом с собой никак не находя приятного холодного металла. Собака шевелила ушами и принюхивалась, определяя наиболее опасного противника. Вопящий воняющий кровью и страхом гопник показался ей меньше угрозой, чем я. С рычанием, собака прыгнула, метя в горло. Инстинктивно я выставил перед собой локоть, и зубы сомкнулись на плотной материи. Одетый под куртку плотный дедовский свитер смягчил укус и на какое–то время защитил руку от серьезной раны.