Леонид Андронов - Принц из ниоткуда. Книга 1

– Почему же мы тогда это раньше не сделали?

– Откуда я знаю?!

– А может у тебя опухоль в мозгу, и ты не перенесёшь полёт, – Лира нависла надо мной.

– Нет у меня никакой опухоли!

– Откуда ты знаешь?

– Я недавно обследование проходил.

– У тебя были какие-то проблемы? – серьёзно спросила Лира.

– Нет.

– А зачем же ты его проходил?

– Появилась возможность, и сделал.

– Но это же дорого.

– А у меня спонсор был.

– За тебя кто-то платил?

– Компания одна.

– С чего это?

– Да какая вам разница!

– Ты там работал?

– Хе! Нет, конечно. Лира изменилась в лице.

– Ты жулик!

– Зачем же так глобально? – поморщился я. Вальтер тонко улыбнулся.

– Мараться из-за такого?

– Ты рассуждаешь как человек, – возразила ему Лира, – для них это в порядке вещей. Он пожал плечами. Я не стал спорить, всё равно бесполезно.

– Особенности примитивного разума, – добавила Лира.

– Давай-ка без оскорблений. – попросил я.

– А что, это разве не так? – она презрительно посмотрела на меня.

– Все мы одинаковы.

– Кто тебе это сказал? – спросил Вальтер.

– Умные люди.

– Собутыльники, – добавила Лира.

– Посуди сам, – Вальтер поправил очки, – люди рождаются в разных условиях, воспитываются по разному, получают разное образование…

– Я говорю, что изначально мы все одинаковы.

– Ну и что из этого следует? – спокойно спросил он.

– Новорождённых людей можно сравнить с чистыми листами бумаги, – ответил я. – А вот воспитание и образование это как раз то, что на них напишут. Поэтому и получается, что на одном листе появляется сонет, а на другом ругательство.

– Надо же! – удивилась Лира. – Первая нетривиальная мысль, которую ты изрёк.

– Ну, так ты сам себе противоречишь, – сказал Вальтер.

– Ничего подобного! Вы уже при рождении сортируете людей. А в тот момент они ещё как чистые листы.

– Ты же не знаешь, в какой момент это происходит, – возразил Вальтер.

– Зачем ты вообще с ним споришь? – пожала плечами Лира. – Он сделает всё, чтобы не дать себя обследовать.

– Это не страшно, – Вальтер прикоснулся ко мне серебристой палочкой, и я застыл в той позе, в которой сидел.

– Давно надо было так сделать, – фыркнула Лира.

Вальтер взял меня под мышку одной рукой (!) и понёс в соседнюю комнату. Я не знал что думать. Меня несли как бревно. Ну, ничего. Тысячу раз проверено, что меня их палочки не берут. И я сейчас устрою им сюрприз. Он уложил меня в кресло, обхватил руки ремнями и притянул их к подлокотникам. То же самое он проделал с ногами. На голову мне он опустил прозрачную сферу. В этот момент действие парализатора прекратилось.

– Ребята, это, правда, электрический стул, или мне показалось? – спросил я. Вальтер вздрогнул. Он этого не ожидал. Они переглянулись.

– Не беда, – сказал Вальтер и достал из ящика часы на цепочке.

– Спасибо, Вальтер, намёк понят. Мы уже уезжаем.

– Смотри на циферблат. В стекле я увидел своё отражение. На моей макушке колосились провода.

– Вальтер, мне недавно сказали, что гипноз запрещён. Ты ничего об этом не слышал?

– Следи за часами.

– Я…

Я очнулся в полумраке. Ремни были ослаблены. За дверью раздавались голоса. Лира напирала на Вальтера. Он спокойно возражал. Я тихонько подошёл к двери, чтобы услышать, о чём они говорят.

– Так не может быть, – Лира была недовольна.

– Ты сама видела, я проверял два раза.

– Но в это невозможно поверить. Может быть, у тебя техника неисправна?

– Лира. Я с утра провёл два исследования. Всё работало.

– А можёт, стёрли?

– Исключено. Я бы это сразу увидел.

– Может это какая-нибудь новая разработка?

– Лира, я бы уже знал о ней.

– Ты преувеличиваешь.

– Лира, я тебе без ложной скромности скажу, у меня лучшая аппаратура на планете. Даже я такого не могу сделать. Возможность проникновения в подсознание предвидится только через 15-20 лет. Не раньше. Они помолчали.

– Давай попробуем ещё раз.

– Ну и что ты хочешь увидеть? – скептически спросил он.

– Не знаю, – призналась она. – Я просто в это поверить не могу.

– Я тоже в растерянности. Первый раз с таким встречаюсь.

– Скажи мне как врач, с какой он планеты? Это-то хоть можно определить? Вальтер хмыкнул.

– Тебя волнует марсианин он или нет?

– Ну… да. Конечно! Мы с Киром никак не можем понять.

– Мы? – с издёвкой спросил он.

– Вальтер!

– Хорошо, хорошо. Сейчас я посмотрю. Ну…

– Что?

– Хм, с одной стороны он прекрасно реагирует на давление и гравитацию. Я бы сказал, вполне как землянин. Все марсиане проходят длительный период адаптации, им очень тяжело приспособиться к давлению. А он как будто здесь родился. Но с другой стороны, его поведение напоминает поведение типичного марсианина. Для нас такое поведение совершенно нетипично. Надо очень долго прожить среди марсиан, чтобы в таком совершенстве копировать их реакции.