Андрей Круз - Отблески тьмы

- Владимир. Володя, - представился и я, пожав протянутую мне перемазанную машинным маслом руку.

- Рассказывай, Володя, как ты к нам попал, - заявил Федя, с лязгом врубая первую передачу длинным изогнутым рычагом с набалдашником, - Развлеки рассказом, а то уже три часа один еду.

- К вам - это куда? - осторожно переспросил я.

- Да вот сюда, в лес этот, - ткнул он пальцем за окно, - Да ты не щемись, за психа тебя никто не примет, тут все такие как ты. Или у всех такой же попадос, как и у тебя, случился, или мы все бредим хором. У меня вот три года назад с лихуем на работе в подсобке свет погас, а как вышел из нее, так оказался в развалинах каких-то, которые впервые в жизни увидал. А ты?

- Генератор во дворе полез чинить, ветер дверь захлопнул в сарай, - коротко обрисовал положение я, поняв, что лучше выкладывать все как было.

- Генератор? - не удивился, но чуть насторожился он.

- Ну да.

- Его сюда тоже занесло? - вкрадчиво уточнил он.

- Ну... да. Мы с ним на пару, так сказать.

- Повезло тебе, - решительно сказал шофер и вроде как даже задумался слегка, - Скатайся потом, забери. Их в городе ценят, берут дорого. Заработаешь хорошо. Хоть властям продашь, хоть на базаре, без разницы. Если хочешь, сгоняем вместе, у меня вот машина своя. Поделишься немного прибылями.

Он похлопал ладонью по "баранке" рулевого колеса.

- Там еще есть что кроме генератора? - затем снова поинтересовался он.

- Неа, в сарайчике только он стоял. - обломал я его в надеждах.

- Жаль, - вздохнул он, - Но тоже нормально. Ты досюда долго шел?

- Километров пятнадцать.

- Вообще без проблем, за пару часов обернемся, - заключил он, - У нас ведь как - что с тобой провалилось, то твое безраздельно. Святая традиция. Я вот со шкафом провалился. А в нем была старая бухгалтерская отчетность предприятия. Прикинь, какая ценность. Только на растопку.

Я кивнул сочувственно и задал наиболее, на мой взгляд, важный вопрос:

- Федя, а где я?

- Под Углегорском, - ответил он, ухмыльнувшись как-то ехидно.

- Это в какой области?

- В Углегорской, - еще шире и еще более издевательски осклабился он.

- Гонишь? - спокойно поинтересовался я.

- Сейчас указатель будет, на въезде в город. Читать умеешь? Вот и читай.

Я ему поверил. Больно он радостный был, так бывает, когда кто-то правду знает, а кто-то дурак дураком, вроде меня сейчас. И собеседник заранее предвкушает, как ты "отправишься за ведром компрессии".

- Федь, скажи по-человечески, - попросил я, решив не выставлять себя дураком дальше.

- Если по-человечески, то не знаю, - вздохнул он, - Думаю, что никто толком не знает. Может и на том свете даже, вполне допускаю. Мы это место Отстойником называем.

- Это почему? - опешил я.

- Ну, так в двух словах и не опишешь. В общем, где еще может быть земля без людей? А тут ни единой живой души. В смысле, из проживающих здесь всегда, только такие как мы с тобой, провалившиеся.

- Не понял... а город откуда? - спросил я.

- А хрен его маму знает, - ответил Федя, вздохнув, - Тут все на месте - города, деревни, заводы, что угодно. А вот людей нет.

- Я ворон видел.

- Зверье есть. Даже медведей хватает с волками. И еще кое-кто есть. А людей нет, - ответил он.

- А куда они делись? - вконец озадачился я, - Вымерли?

- Вымерли бы - хоть кости бы остались. Нет и все. Словно съехали неожиданно. Причем давно. Ты из какого года сюда? Из двухтысячного попал?

- Ну да..., - окончательно растерялся я, - А ты?

- А мы все из двухтысячного. Кто сегодня попал, кто вчера, кто десять лет назад,- а все из двухтысячного. Впрочем, кого-то, кто попал раньше, чем за десять лет, я не встречал. Видать, недавно Отстойник открылся для посещения.

- Погодь, погодь, - прервал я поток непонятного гонева, - А вас тут много?

- Ну... в Углегорске тысяч уже семнадцать-восемнадцать, наверное. И в других городах живут. В окрестностях. На область тысяч пятьдесят наберется, как я думаю.

- И все из двухтысячного?

- Ага. Только дни разные. В какой день ты сюда попал, в такой и оттуда провалился. Сегодня двенадцатое октября там было?

Он ткнул перемазанным в масле указательным пальцем в потолок машины, словно подразумевая, что я свалился сюда с небес.

- Двенадцатое, - осторожно подтвердил я.

- А я сюда три года назад попал, четырнадцатого ноября. Двухтысячного.

- Не наступило же еще..., - растерялся я.

- Это у тебя не наступило, - снова ухмыльнулся он, - А у меня еще как наступило, три года назад.

- Погоди, погоди, - попробовал я зайти с другой стороны, - Ты что, хочешь сказать, что в двухтысячном в стране тысячи людей пропали? Десятки тысяч? И никто не чухнулся?