Павел Корнев - Лёд

– И что, до сих пор никого не завалил? – Времени на долгие осторожные расспросы не оставалось, вот-вот должны были дать команду к отбытию.

Макс был настолько удивлён неожиданным поворотом в разговоре, что даже приподнял голову от стола:

– Нет. А что?

– Да так, просто интересно. Меня первое время так и пытались подцепить.

– А! Нет, никаких проблем. – Он сжал немаленький кулак. – Я ж боксёр, если что, сразу в лоб. Вот тут недавно в карты резались в «Серебряной подкове», один чудак мухлевать стал... Так я его спокойно без всяких подсвечников уработал.

Да уж, Макс паренёк здоровый, такого лишний раз задевать не станут. Не в нём дело. Я хотел было из чистого любопытства поинтересоваться именем шулера – глядишь, жизнь за карточным столом сведёт, – но тут в двери появился Крест, заместитель Дрона, и не особенно громко, но так, что услышали все, скомандовал:

– С вещами на выход! И пошевеливайтесь.

Патрульные, побросав недоеденный завтрак, потянулись к выходу. Нет, точно все болеют. Чтоб в нормальном состоянии кто-нибудь, не доев свою порцию, с места сорвался? Отставив кружку с чаем, я стал натягивать фуфайку. Нечего здесь одному рассиживаться. У любого нормального человека моментально пропадало желание спорить с Крестом по мелочам, стоило столкнуться с ним лицом к лицу. Сразу становилось понятно странное прозвище: левую щёку пересекали два ножевых шрама. Один горизонтальный, второй вертикальный. Крест не просто выглядел опасным человеком, он им и был. По моим прикидкам, одним из самых опасных людей, которые мне встречались в этой Богом забытой дыре. И почему он тратит своё время на Патруль, я понять не мог. Хотя мало ли какие причуды у людей бывают?

– Тебе, Лёд, отдельное приглашение надо?

Блин, когда все слинять успели? Подхватив ушанку, я направился к выходу:

– А чё сразу Лёд? Я чё, крайний, что ли?

– Был бы ты крайний, я б тебе так и сказал. – Крест не оценил шутку, пропустил меня в дверь и уже в коридоре спросил: – Как Макс в деле?

– Нормально, нервничал только немного. Но ещё пара рейдов – и это пройдёт.

– Может, и пройдёт. А может, и нет. По-всякому может быть. Присмотри за ним.

– Ладно, – кивнул я и завернул в свою комнатку, где меня дожидались вещмешок и оружие. Мешок за спину, ружьё на плечо, топор, который я на облаву не брал, за пояс. Вроде всё, ничего не забыл. Натянул ушанку, вышел во внутренний двор.

С одной стороны двор ограничивала внешняя стена, с другой – сходившиеся под углом бараки. Посредине располагались узкие ворота, ведущие внутрь посёлка. Собственно, там из наших бывали только Дрон и Крест, все остальные довольствовались видом из окна столовой. Окно на всякий случай было забрано толстой решёткой. А вообще, спроектировано и построено всё очень грамотно. Если нападающие смогут вынести ворота и прорваться во внутренний двор, их встретит перекрёстный кинжальный огонь из узких, напоминающих бойницы окон бараков. Да и на крышах при необходимости можно стрелков разместить.

И надо ж было мне так повезти, что на выходе из барака я наткнулся на Хобота. У меня и раньше с ним были не шибко хорошие отношения, а уж с тех пор, как он получил чин сержанта Патруля, постоянно возникало желание поломать ему пару рёбер или расквасить длинный нос. Приходилось сдерживаться. Особенных проблем из-за него у меня быть не должно, но за драку в рейде вполне можно загреметь на месяцок-другой на северную промзону штрафников караулить. В Патруле с этим строго. Вот в Форте Хобот мне на глаза попадался крайне редко.

– Что, Скользкий, опаздываем? – расплылся он в улыбке.

Я не стал улыбаться ему в ответ:

– Тебе доступно вроде объяснили, что Скользкий я только для друзей?

В последний раз он так меня назвал в «Берлоге», кабаке в северной части Форта. Тогда сержант только чудом сумел увернуться от бутылки водки, брошенной ему в голову. Самое обидное не то, что в бутылке ещё плескалось грамм двести сорокаградусной, а то, что она угодила прямехонько в затылок совершенно левого типа. Да ещё потом приятель этого бедолаги решил со мной поквитаться с помощью горлышка разлетевшейся вдребезги бутылки. Не стоило ему так горячиться. Да, неприятная история вышла.

– А я тебе, значит, не друг? – скривил толстые губы Хобот, но свою мысль развивать не стал. – Давай, топай строиться.

Ну, построились. Всё как всегда. Но на фоне более чем двадцати хмурых и невыспавшихся парней, одетых в тулупы, полушубки и прочие фуфайки, ярким, почти весенним пятном выделялись две девушки, которые весело щебетали о чём-то своём, не обращая на командиров ни малейшего внимания. Для сегодняшней погоды они были одеты более чем легко. Облегающие кожаные куртки и штаны, лёгкие сапожки и белые вязаные шапочки. Довершали их снаряжение длинные луки, колчаны со стрелами, короткие сабли и кинжалы на стягивающих куртки поясах, да ещё у одной рядом с ножнами висела кобура с АПС. Валькирии, Сёстры Холода, Лига. В разных районах Приграничья их называли по-разному, но везде относились со смесью уважения и настороженности. Никто не знал, какие обряды они проводили на своих сборищах, но в их эффективности сомневаться не приходилось: валькирии без каких-либо последствий переносили самые сильные холода, не причинявшие им никаких неудобств. Конечно, многие желали проникнуть в тайны Лиги, но пока это никому не удалось. Неплохо владеющие оружием и прекрасно организованные валькирии представляли собой существенную боевую силу. Силу, уступающую только Братству, Дружине и Гимназии. И на попытки проникнуть в свои тайны они реагировали предельно жёстко. Поэтому в Городе и Северореченске их не жаловали, у нас тоже многие вздохнули бы с облегчением, выставив Лигу из Форта.