Павел Корнев - Лёд

– Посмотрел бы я, как ты волколака серебряным ножичком завалить пытаешься, – снова повернулся я к Шурику. – И вообще, почему меня вчера не позвали?

– А Дрон велел тебя не беспокоить, только хавки в комнату закинуть. Ладно, я пошёл, да и вы доедайте быстрей. Выходить пора. – Шурик кивнул на длинное зарешёченное окно, через изморозь на котором уже просвечивали солнечные лучи.

Макс издал какой-то неопределённый стон, по-видимому, означавший полное и бесповоротное намерение бросить пить, и попытался глотнуть остывший чай Шурика. Судя по перекосившемуся лицу, на пользу ему это не пошло.

– Что, плохо? – с неприкрытым злорадством в голосе поинтересовался я. – Пить меньше надо!

– Иди ты. Не видишь, колбасит меня. Сейчас ещё отошёл немного, а как проснулся, вообще чуть кони не двинул. – Макс поморщился, попробовал сделать ещё один глоток и продолжил: – А всё Дрон, зараза.

– А он-то тут при чём – брагу тебе насильно заливал?

– Да нет, он меня полчаса расспрашивал, а мне из-за этого три кружки штрафных выпить пришлось.

Я продолжал улыбаться, но по спине побежали мурашки, а тоненький голосок дурного предчувствия превратился в рёв сирены гражданской обороны. Макс у нас недавно, он ничего не понял. Но не принято допрашивать всех членов группы, если кто-то не вернулся из патруля и нет твёрдой уверенности в том, что дело нечисто. Слишком часто такое случается, чтобы устраивать по каждой смерти форменное следствие. Поговорят со старшим группы – и всё. После смерти Лысого за старшего остался я. Макса вообще допрашивать не должны были. В крайнем случае задать пару вопросов, не больше. А тут мало того, что меня Дрон буквально выпотрошил, так после ещё и Максом всерьёз занялся. С чего бы это? Либо у него есть какие-то подозрения, что смерть Лысого не случайна, либо... Ох, и паскудная цепочка выстраивается. И не убедить себя, что всё это паранойя. Типа, и пистолет у Лысого случайно оказался, и выпал он сам по себе. А Дрон просто от бессонницы маялся, вот и развлекался с нами ночными беседами. По отдельности каждый эпизод ни о чём не говорит, но все вместе... А что, собственно, получается?

Начала выстраиваться логическая цепочка, и чем больше звеньев в неё добавлялось, тем тошнее мне становилось. Ну, во-первых, Лысый, обычно спокойный как удав, в тот вечер откровенно нервничал, что заметил даже Макс. Во-вторых, Лысый никогда не пользовался огнестрельным оружием. И не в принципиальности было дело, а в том, что состоял он в Братстве и ранг у него там был немалый. А братья применение огнестрельного оружия категорически не одобряют. Философия у них такая. И сделать карьеру в Братстве Лысому было бы совершенно нереально, ходи он постоянно со стволом в кармане. В этом сомнений нет, сам одно время у братьев тренировался. Получается, Лысый взял пистолет из-за какой-то экстренной необходимости. Знай он о волколаке и будь ПМ с серебряными пулями, всё было бы понятно. Но пули оказались самыми обычными, вчера я проверил всю обойму. Зачем он пытался достать ствол? Не из-за волколака, понятное дело. Вот если бы он решил избавиться от меня с Максом, то выбор становился объясним. Арбалет – оружие хорошее, но из него двоих завалить можно и не успеть. С пистолетом всё не в пример проще. Болт мне, пулю Максу. Но зачем? Где я мог ему прищемить хвост? Выходило, что нигде. Не пересекались мы с ним. Значит, дело не в Лысом или не только в нём. Вот и Дрон ведёт себя совершенно неправильно, а ведь именно командир поставил нас в одну группу. И теперь, похоже, допрашивая о событиях прошлой ночи, пытается подловить нас с Максом на противоречиях. И что делать? Не спрашивать же у него, в самом деле: это не ты меня Лысому заказал? Да у Дрона тоже поводов быть не должно. Выходит, на самый главный вопрос ответа нет. Знай я, за что меня пытались убить, мог бы принять хоть какие-то встречные меры. Кстати, если от кого-то надо по-тихому избавиться, то почему не поставить в группу двух посвящённых и одну жертву? Нет второго убийцы или желательно избавиться от двух человек за раз? Или вообще не во мне дело? Просто в расход списали, а завалить требовалось Макса? Да нет, бред это. Он у нас недавно, не успел ещё мозоли никому отдавить. Но ведь и я вроде никуда не вляпался. Максимум могли в подворотне перо в бок засадить или в кабаке голову кастетом проломить. Но всё-таки проверить идею стоило.

– Слушай, Макс. Ты у нас сколько уже, месяца два?

– Угу, – промычал тот, не отрывая голову от столешницы.