Илья Деревянко - Отсроченная смерть

– Пленные? – лаконично уточнил я.

– Да. Тебе же надо получить ВСЮинформацию…

Указанный в записке адрес оказался ничем не примечательным офисным зданием в нескольких кварталах от Лукьянки. Я подъехал туда в двадцать минут седьмого, на полчаса позже, чем изначально рассчитывал. Передача Ирочки в руки плачущей от счастья матери затянулась надолго. Жена Рябова то, причитая, лобызала вновь обретенную дочь, то норовила напоить меня чаем… (И на фига, спрашивается? – Д.К. )… И, главное, ни в какую не хотела отпускать. Дочь, между прочим, тоже. Вновь завела старую песню о «Лунном Тигре, спасителе юных девушек» (см. «Операция Аутодафе») и требовала, чтобы «Тигра» накормили до отвала. Нельзя ему, дескать, без усиленного питания. Я краснел, потел, невразумительно бормотал о неотложных делах, но ни та, ни другая не желали ничего слушать. Сам генерал в квартире отсутствовал, а посему не мог заступиться за подчиненного. (Вчера вечером он вылетел в срочную командировку в Питер.)

В конце концов помощь все-таки пришла в лице десятилетней Олечки – младшей дочери шефа.

– Да отпустите вы человека! – не по-детски твердо потребовала она. – Неужто не видите, он страшно спешит! А вы сырость развели, за штаны ему цепляетесь. Не стыдно?!

– А? – ошалело вытаращились мои невольные мучительницы.

Воспользовавшись их замешательством, я пулей вылетел на лестницу и, перепрыгивая через три ступеньки, помчался вниз к ожидающей у подъезда машине…

У «офиса», косясь на часы, переминался с ноги на ногу один из недавно виденных мною подручных Логачева.

– Идемте, полковник, вас ждут, – пробасил он, – о машине не беспокойтесь. За ней присмотрят.

– Да кому она нужна?! – презрительно фыркнул я, имея в виду свою неказистую, видавшую виды «девятку». – На подобную рухлядь ни один угонщик не позарится!

– Зато могут бомбу подложить, – невозмутимо возразил логачевец и повторил: – Идемте!

Вместе с ним мы зашли внутрь здания, миновали просторный холл с пустующим столом охранника и неработающим турникетом, прошли мимо двух кабин лифтов и по узкой лесенке спустились в полуподвал, до половины заставленный какими-то коробками.

– Минуточку, – подручный надавил ладонью на выступ в углу. Кусок стены бесшумно скользнул в сторону, открыв третью кабину, с виду ничем не примечательную.

– Прошу, – когда двери раздвинулись, вежливо предложил мой сопровождающий и, зайдя следом, нажал кнопку «-8». Других (без знака «-») на панели управления просто не было. Спустя секунды двери вновь раздвинулись, мы прошли метров двадцать по прямому выложенному плиткой коридору и уткнулись в пластиковую дверь в тупике, одного цвета со стенами, практически не отличимую от них.

– Прошу, – набрав на небольшом пульте комбинацию цифр, вновь повторил логачевец.

Дверь распахнулась, и в нос мне ударил тяжелый, смешанный запах горелого мяса, пота, каких-то медикаментов и человеческих испражнений. За дверью находилось обширное помещение, поделенное невысокими барьерами на пять отсеков разных размеров. В одном, дальнем, зловеще возвышалась работающая кремационная печь, в другом размещались четыре стальные клетки, в третьем стояли три оцинкованных стола со специальными зажимами для рук и ног, четвертый представлял собой подобие комнаты с диваном, креслами, чайным столиком, видеодвойкой. И, наконец, пятый являлся точной копией средневековой камеры пыток, в углу которой виднелась массивная, чуть приоткрытая крышка канализационного люка… (Так вот откуда запах дерьма! – Д.К. )… В четвертом отсеке вольготно развалились в креслах полковник Логачев и генерал Нелюбин. А трое подручных Васильича аккуратно пристроились на краешке дивана, готовые в любой момент сорваться с места и выполнять приказы начальства.

В помещении было довольно многолюдно. Кроме людей вышеперечисленных, в клетках предсмертно стонали и молили о пощаде три незнакомых обнаженных типа с чудовищно разбитыми физиономиями, с изъязвленными паяльником телами. На столах лежали «обезьяна» и «черноволосый» и словоохотливо отвечали на вопросы мужчин в белых халатах.

А в пыточной камере два мордоворота в мясницких фартуках молча прикручивали проволокой к железному «стулу» бьющуюся в истерике обнаженную Вику…

– Присоединяйтесь к нам, полковник, – приветливо махнул рукой Нелюбин. Я уселся рядом с ним и удивленно посмотрел на бывшую любовницу.

– Мощное давление на психику. Первая фаза, – шепнул мне на ухо Борис Иванович. – Согласно секретному «досье» старший лейтенант Семина нечувствительна к «сыворотке правды » [30]. По крайней мере, в привычном для вас понимании. Так, пентонал натрия на нее не действует вовсе. Скополамин – очень слабо и т. д. Конечно, мы можем составить особый уникальный «коктейль», который проймет-таки нашу красавицу. Но, к сожалению, данный процесс займет несколько дней, а информация нужна немедленно!