Олег Кукса - Камикадзе на прогулке

Наш любитель комфорта был невозмутим, как всегда. Он уселся в кабине пустующего тренажера.

— А я че…? — Тень насупился, развалившись в кресле симулятора. — Понятно, что шансы — есть. Еще с самого первого десанта. А толку? Сегодня — вообще глухо. Так, словно предопределенность — исчезает. Рассыпается на отдельные фрагменты. Ничего определенного не чувстую. Одни только вероятности.

— Вот именно! — я мысленно поблагодарил Димку Воронина. — Перед нами — неведомое будущее, с тысячами и тысячами вероятностей! И, кажется, сегодня правила игры изменились. Димка верно сказал. Похоже, предопределенность исчезает.

Я смущенно замолчал, стараясь найти подходящие слова. Вот только — тщетно. Я и сам не знал наверняка — что же ждет всех нас впереди.

— Что-то действительно изменилось… — подтвердила Аманда, увидев, что я не могу обьяснить. — Дэниел прав. И… это невозможно описать словами. Это случилось сегодня… Будущее изменилось… Дэн?

— Ты права, Пантерочка, — я кивнул головой, соглашаясь.

— Решай, командир, — Аманда посмотрела на ошеломленую Ксению. А у той на физиономии прям было написано — как понятно вы, блин, рассказываете!? Ответив на один вопрос, задали десяток новых, еще более непонятных! Вероятности, предопределенности, изменение будущего мира… Ну и как во всем этом, скажите на милость, разбираться!?

Ну да, наш легендарный навигатор была умницей, талантом. Одной из лучших спецов-пилотов Внеземелья. И все же Ксении сейчас приходилось принимать очень непростое решение. Вслепую. Потому что самого главного, дара предвидения, у нее, увы, не было. Специалисты Псикорпуса беспомощно развели руками, приняв за данность — похоже, Ксения умела выживать там, где это никому не удается. За счет чего ее, несмотря на уже пожилой по меркам Внеземелья возраст, и переучили лет десять назад на навигатора и руководителя мобильных баз Внеземелья, в самых ее страшных и опасных уголках — в системе Селесты и Новой Женевы.

Что-то неведомое, невероятное в ее везении пилота все же было. Уж я-то водил мобильные базы-крейсеры по Селесте, так что знаю, о чем говорю. У Ксении же было девятнадцать удачных вылетов в Систему Селесты! Невероятно — но факт. Никому даже близко к ее достижениям подобраться не удалось, не говорю уж о беспилотных гробах на колесиках, резво летящих на завтрак, обед и ужин нашим невидимым визави. И за счет чего — тоже совершенно непонятно. Ведь она не чувствовала вероятности будущего, как я, Аманда, Димка… И еще трое наших погибших товарищей.

Хотя, быть может, двое. В смерть Сато я не верил до сих пор. Он был лучшим из нас.

— Я знаю, что Дэниелу — не пройти к Планете Хаоса незамеченным. Я вижу его умершим, с обугленным лицом… Дэниел… — Аманда покачала головой, — Ксения, я прошу тебя! Ты посылаешь его на верную смерть! Быть может, лучше вообще отложить на сегодня вылет. Если бы я сомневалась, но… Это — предопределено. Как его этот гребаный бубновый туз, будь он неладен! Дэниел, не садись играть в партию за один столик со Смертью! У нее все козыри — в рукавах. Тебе нечем крыть!

Вот, значит, как…

— Молчи, Аманда, — тихо попросил я, закрыв глаза. — Это всего лишь вероятность. У меня есть шансы. Поэтому прошу тебя — молчи. Это хорошие шансы — для наших ребят. Разве ты не видишь? А завтра… Никто не знает, что будет завтра… Лаура, ребята, не слушайте ее! Ксения, я должен лететь! Все будет хорошо!

— Дэниел, я отменяю твой вылет, — решила, наконец, Ксения. — Вместо тебя летит Тень. Дима, ты как?

— А я как пионэр — всегда готов, — невозмутимо ответил Димка Воронов, поигрывая одной рукой своим любимым метательным «ножичком». Но мы-то знали, что это было явным признаком того, что он нервничал. А лезвие, мелькащее в его ловких пальцах, как четки, успокаивало его. — Хотя, думаю, что Док — справится. Зря вы его… Он этого не заслужил.

— Смерть Димки предопределена, — парировал я. — Ему не выбраться. И… Наши — опять начнут гибнуть…

Димка, не сдержавшись, зло выругался и, сцепив зубы, поднялся с кресла. Исподлобья глянул на меня. Затем прислонился к стенке, коротко, нахмуренно бросив, опустив глаза. — Док прав — нехорошее у меня на сегодня предчувствие.

— Аманда… Что же ты молчишь? — мои нити вероятностей коснулись ее сознания, приглашающе вплелись в ее собственный, неповторимый узор предвидения.

Аманда, насупившись, опустила глаза. Затем, хорошенько подумав, войдя со мной в фокусировку, взвесив вероятности одним сильным, обьединенным импульсом, нахмурилась. Что-то в ее глазах мелькнуло, словно она открыла для себя что-то новое. Затем глянула на меня.