Сурен Цормудян - Край земли. Затерянный рай

– Да, это так. – Оливия кивнула.

– И вы помните клятву нашему флагу, что давали в школе? [75]

– Я клянусь в верности флагу Соединенных Штатов Америки и республике, которую он символизирует, одной нации под Богом, неделимой, со свободой и справедливостью для всех, – ответила Оливия, дав понять, что текст клятвы помнит хорошо до сих пор.

– Замечательно, мисс Собески. Не могли бы вы рассказать мне о численности боеспособного населения в русской общине, об их вооружении и военном потенциале?

– Я гражданка США, шериф.

– Да, я в этом нисколько не сомневаюсь, мисс Собески. Но все же…

– Но все же, шериф, у меня есть права, гарантированные нашей конституцией. Я не обязана свидетельствовать против своего мужа.

Михаил повернулся и с изумлением уставился на Оливию.

– То есть вы хотите сказать, что этот человек… Майкл… является вашим мужем?

– Да, шериф. Это мой муж.

– Но я не прошу вас свидетельствовать против него, мэм.

– Вы просите меня предоставить информацию, которую не может, из соображений личных убеждений, предоставлять мужчина, которого я люблю и женой которого я являюсь. Если эту информацию предоставлю вам я, то тем самым я, пусть и косвенно, буду свидетельствовать против него. Американский закон на моей стороне. Я прошу вас больше не задавать мне таких вопросов.

– О-окей… – озадаченно выдохнул шериф и уставился на Антонио.

– Даже не думай, приятель! – засмеялся Квалья.

Недовольно причмокнув, Карл повернулся к Джонсону:

– Старею, Рон. Мне следовало допрашивать этих людей по отдельности.

– Так это, по-вашему, был допрос?! – воскликнул Михаил. – Я сам пришел к вам!

– Успокойтесь, – шериф выставил перед собой ладони. – Вы только что просили меня понять русских. Теперь и я прошу вас понять, в какой непростой ситуации я, да и все мы, оказались…

Договорить он не успел. Дверь распахнулась, и в нее вошел человек, который, судя по дыханию, сильно запыхался. Это был темноволосый бородач с кепкой на голове. Одной рукой он сжимал дробовик «Ремингтон», а в другой какой-то продолговатый цилиндрический предмет.

– Вот, Карл, полюбуйся! – воскликнул вошедший мужчина, демонстрируя цилиндр.

– Марк? Какого черта? – поморщился шериф.

– Это было у них в машине! Это сигнальная ракета! Они должны были передать сигнал к атаке своим! – вопил Марк.

Теперь Антонио понял, почему этот предмет показался ему знакомым. Это та самая сигнальная ракета, что дал ему Евгений Сапрыкин, дабы тот смог предупредить о возвращении медведицы.

– Моусли, что в словах «не трогать их машину и не подходить к ней» ты не понял, а? – строго спросил Джонсон.

– Что я не понял? Это ведь твоя работа! Это ты у нас за безопасность отвечаешь, не так ли?!

– Прекрати орать, – устало вздохнул шериф. – Проклятье, мне посчастливилось два дня не видеть и не слышать твоих истерик. И вот опять, Моусли.

– Они готовятся к атаке, Карл! А это – сигнальная ракета!

– А это шляпа, – кивнул Риггз на свой головной убор, лежащий на столе. – А это, – он показал на выход, – дверь. А это мой сапог, который будет у тебя в заднице, если ты сейчас же за эту дверь не выйдешь. Эй, Рон!

– Да, Карл?

– В одном прав Марк. Ты у нас за безопасность отвечаешь. Верно?

– О да, – усмехнулся Джонсон и шагнул к Моусли. Как только они оказались рядом, контраст был очевиден. Громила на голову был выше Марка, и напрягшиеся бицепсы Рона просто ужасали. Он схватил вошедшего и вытолкал за дверь, выходя за ним следом.

После того как дверь за ними закрылась и в офисе шерифа воцарилась тишина, Карл вздохнул, уставившись на карту.

– Я приношу свои извинения, – заговорил он после недолгого молчания. – Это… Это был Марк Уолтер Моусли. И он… идиот… Как же без них, черт возьми…

– Ничего. Бывает. Мы понимаем, – кивнул Михаил.

– Это действительно была сигнальная ракета?

– Да, – сказал Антонио. – И она принадлежит мне.

– Да вы не волнуйтесь. Джонсон вернет ее на место. Признайтесь честно, что еще вы прячете в машине? У вас есть оружие?

– У нас есть оружие. Самодельный арбалет, пара копий, ножи и топоры. А еще в машине шесть кур и пара крайне опасных петухов.

– Смешно, – хмыкнул Риггз. – Ваши куры способны давать потомство?

– Конечно.

– Видите ли, мы перебиваемся мясом и яйцами чаек и альбатросов. Привыкли, знаете ли, за годы скитаний по алеутскому архипелагу. Еще наловили здесь зайцев и пытаемся разводить. Мелковаты они, конечно. Но это ведь лучше, чем ничего…