Майкл Ривз: Медстар: Интермеццо

Основная разница была, разумеется, в том, что дроида всегда можно включить снова.

Пара солдат-клонов, назначенных служить младшими санитарами, вкатили следующего пациента. Эта черная работа должна была исполняться запрограммированными дроидами, но какая-то ржавчина или гниль атаковала схемы в их механизмах, и в результате больше половины из них перестало работать.

Это была идиотская ситуация. Он шеф-хирург, в конце концов, и капитан, второй в командовании, после полковника Д’Арк Ваэтеса. Ему не требуется по локоть зарываться в сизые кишки солдат-клонов, вытаскивать наружу задолбленный металл и штопать сосуды. Но условия этого мира сложились многие тысячелетия назад, и теперь они работали вручную, в убогих условиях, где так часто под их лазерными скальпелями отмерялась смерть вместо новой жизни.

Толк ле Трене, его медсестра, взглянула на плоский экран, выдавшем показания следующего раненого клона.

— Лучевые ожоги и контузионые повреждения, согласно полевому медику.

Она измерила кровяное давление, дыхание и пульс, пока Джос отсутствующе кивал. Все чего он хотел — это забраться в свою конуру и заснуть — на неделю, месяц, на сколько понадобится, чтобы эта проклятая война закончилась. Требовалось слишком много усилий чтобы думать, помнить, даже дышать, не говоря уж о том чтобы делать операции. Но выбора не оставалось.

— Переливание плазмы ему, — сказал Джос другой медсестре. Он повернулся к Толк. — Сколько можем держать его в бакта-камере?

— Сорок пять минут максимум.

Этого было недостаточно, знал Джос. А частичная обработка волдырей и некротированной ткани могла быть хуже, чем ее отсутствие, поскольку поднимала риск инфицирования.

— Готовь его к мазерному обеззараживанию. И сделай над ним несколько магических пассов и спой молитву, поскольку он на твоем попечении.

Он так устал и вымотался, что даже присутствия его любимой Толк, обычно более чем достаточного, чтобы взбодрить его дух при худших обстоятельствах, не хватало чтобы выдавить из него улыбку.

Они лишь недавно, после смерти Зана, разобрались со своими различиями, и он чувствовал, что должен быть самой счастливой формой жизни в Галактике. Но вместо того он испытывал массу противоречивых эмоций, не последней из которых являлось чувство вины за то, что он жив и влюблен.

Джос знал, что ему придется пройти через это. Горе было процедурой, которую нельзя быстро проскочить или пропустить. И Толк понимала. Помимо медсестры она была еще и лоррдианкой; ее способность читать язык тела других граничила с телепатией. Она знала, что сейчас ему больше чего бы то ни было нужна передышка.

Позади Джоса, закутавшись в глухую рясу с капюшоном, стоял один из Безмолвных; из этого загадочного братства, чье присутствие само по себе как-то помогало пациентам выздоравливать. Никто не понимал было ли это эффектом плацебо или панацеей, но никто не отрицал что эффект был реален.

«Чем бы ты на них ни влиял, — подумал Джос, — но явно не твоим видом».

Заново отстроили какое-то подобие кантины, и когда они, наконец, закончили, Ден Дхур, репортер ГолоНета, оказался вторым в очереди, при открытии дверей. Он мог бы быть первым, но саллюстианская натура — то есть его маленький рост и вес — удержала его от того, чтобы прошмыгнуть мимо стоявшего впереди рослого ботана.

К счастью ботаны предпочитали хлестать простое пойло: бутылочный эль и ему подобное, так что Балуб, бармен-ортолан займется им достаточно быстро. Первый стакан — самый важный; и с ним тебе надо поторапливаться…

Ден увидел дока Вондара за несколько столиков от себя, что не было особенным сюрпризом. В последнее время кантина была Джосу вторым домом; если он не закачивал в какого-нибудь пациента физраствор — то находился в тускло освещенном баре и накачивался жидкостями сам. И кто мог его упрекнуть? Его лучший приятель, хирург-забрак Зан Янт погиб всего несколько дней назад. Ден не был человеком, но эмоции — такие как горечь и утрата, были вполне универсальны. Ты не можешь быть разумным не испытывая их.

— «Банта Бластер», верно? — спросил ортолан. Он утер лоснящийся синий лоб барной салфеткой, зажатой в коротком хоботе.

— Именно. И как только сможешь увидеть мое лицо сквозь стакан — смешай еще один.

— Без проблем. Не хочу лишний раз видеть твою физиономию, — хмыкнул Балуб. Он начал мешать выпивку, а Ден направился к маленькому и все же пустому столику. По пути он поманил Джоса.