Тимур Туров: Камень судьбы

В его дорожном мешке лежал «Хвост Волка», артефакт, полученный за истребление волкодлаков от старосты деревни в Дунланде.

«Надо было заранее посмотреть, что это за фиговина…»

Орки между тем рывком преодолели отделявшее их от Глеба расстояние, окружив незадачливого стрелка. В упор всадив последнюю стрелу прямо в оскаленную пасть косоглазого урука, Глеб отбросил лук и выхватил изящный фальчион с эмблемой дома Трандуила на клинке. Но тут боевое счастье было явно не на его стороне. Орки обрушили на него град ударов, и золотая нить жизненной силы эльфа затрепетала, стремительно сокращаясь. Перед глазами повисла красная пелена, тяжело забухало сердце, отсчитывая последние удары…

Глеб, скрипя зубами от боли, успел-таки сделать пару выпадов и даже поразил одного из врагов в незащищенное горло. Падая, орк окатил его настоящим кровавым водопадом. В смертельном кольце, сжавшемся вокруг Глеба, образовалась брешь. Рванувшись в нее, он одновременно выхватил «Хвост Волка» и наудачу активировал его. На миг все вокруг стало серым, орки замерли, бестолково озираясь.

«Артефакт сработал! – радостно понял Глеб. – Он отводит глаза и заметает следы. Ну, теперь поглядим, кто кого…»

Вырвавшись из-под ударов ятаганов, Глеб бросился вверх по склону, лихорадочно поглощая на бегу фиалы со здравуром. Золотая нить начала медленно, но верно удлиняться. Силы возвращались, пелена перед глазами рассеялась. За спиной что-то вопили орки.

Добежав до груды тел в черных доспехах, Глеб подхватил пару серебряных стрел и помчался дальше, к следующей куче орочьих трупов. Вскоре в его колчане было шесть стрел, а за поясом – на всякий случай – андорский двусторонний метательный топорик-франциска, оказавшийся в снаряге у того самого урук-хая.

– Ну, все, ребята, партия! – захохотал Глеб, разворачиваясь к оркам, – и тут же выругался, останавливаясь.

Пока он бегал по склону и мародерничал, его враги и не думали преследовать легконогого эльфа. А крики их, что слышал Глеб за спиной, вовсе не были криками бессильной ярости и злобы. Как оказалось, орки вопили от радости, ибо у подножия холма появились двое маленьких испуганных хоббитов-хранителей, волею создателей гейма вынужденных тупо идти по тропе на виду у всех и вся. Уруки набросились на них и мгновенно изрубили на куски.

Солнечный свет померк, небеса окрасились темно-багровым. Там, среди сгустившихся туч, возникло отвратительное мурло Саурона, и громовой глас потряс все Средиземье:

– Кольцо Всевластия – мое!! Ха-ха-ха!

– Тьфу ты! – расстроенно пробормотал Глеб, откидываясь в кресле.

Несколько секунд он массировал веки – все же шесть часов игры кряду давали о себе знать. Потом настроился на выход из гейма, сделал пару дыхательных упражнений, потянулся, скинул наушники и открыл глаза. По экрану монитора бежали строки эбаута. Выход прошел быстро и безболезненно, скорее всего, потому, что Глебу гейм не понравился. Слишком декоративный мир, слишком прямолинейный сюжет, слишком ограниченный «искин», слишком картонные персонажи. В общем, слишком много «слишком» для игры, которую авторы собираются позиционировать как «прорыв на рынке». Только формат названия – «Х.Р.А.Н.И.Т.Е.Л.Ь. Война за Кольцо» – чего стоит!

Нашарив наладонник, Глеб быстро набил замечания по пройденным локациям и устало потянулся за сигаретами. За окном уже стемнело, сильный ветер качал пожелтевшие липы, срывая с них листву. Глеб затянулся и выпустил в потолок струю сизого дыма. Работа окончена, можно расслабиться. На беготню по виртуальному Средиземью и ловлю багов он потратил двадцать шесть дней. Завтра нужно будет съездить за деньгами, и все – можно на пару недель забыть о компе.

Захотелось есть. Ничего готового в холодильнике не было, но это никогда не останавливало Глеба. Готовить он умел и любил.

«Значит, поскольку сегодня конец работы, типа пятница, можно немного гульнуть, – пуская дымные колечки, размышлял Глеб. – Сварю-ка я картошечки да заделаю фирменный погодинский салатец, такой, как мама делала когда-то. Картошка, селедочка и репчатый лучок с подсолнечным маслом! И пару стопок водки под это дело! А на горячее пусть будет запеченная свинина – где-то в морозилке у меня был кусок окорока. Нашпигую чесноком, натру хмели-сунели и в духовку. Ух и оторвусь! Да здравствует праздник живота!»

Телефон коротко тренькнул и тут же залился песенкой Ману Чао про маму и папу.

– Черт, – пробормотал Глеб, ткнул сигарету в пепельницу.