Ф. Ришар-Бессьер - Путь в ничто

Я видел, как Арчи стремительно сорвался со своего места и бросился к табло, где была сосредоточена аппаратура, позволявшая удерживать темподжет на Вселенской линии Земли.

— Ничего не понимаю, — воскликнул он. — Абсолютно ничего!

— Это просто неслыханно, — присоединился к нему Деламар, бросив взгляд на приборы. — Что за чертовщина?

Ришар-Бессьер был тут как тут:

— Уж не новая ли авария?

— Не исключено. Но факт поразительный: мы пока что не в силах обнаружить Вселенскую линию нашей планеты.

Между тем стрелка замерла на двенадцатитысячном году. Деламар нервно врубил механизм остановки.

— Прибыли в точку назначения, — объявил он.

— Так чего же вы ждете? — недоуменно воскликнула Глория.

Арчи и Деламар обменялись взглядами, после чего молодой ученый пояснил нам:

— Происходит нечто такое, что выше нашего понимания. Хотя внешне все вроде бы функционирует нормально.

Но я не в состоянии осмыслить феномен. Можно подумать, что мы потеряли след Земли во времени.

— То есть заблудились? — уточнил отец Салливан.

— Похоже… и все-таки…

— Наилучший выход — все же рематериализоваться, — отрывисто бросил Деламар. — А там посмотрим. Согласны?

Уж если Деламар так заговорил, значит, над нашими головами нависла какая-то неведомая опасность. Ведь только он был облечен правом принимать самые ответственные решения, даже вопреки нашим мнениям.

Так что никто и пикнуть не посмел: это было бы бесполезно.

Деламар колебался не более секунды, а потом смело привел в действие соответствующую систему. Мы приникли к иллюминаторам, почувствовав, как к нам вернулись все ощущения. А это означало, что мы вошли в мир наших измерений.

Но ничто вне корабля не говорило о том, что мы прибыли на конечную станцию.

Вот тут-то все и загомонили, всполошившись не на шутку. В окружавшем нас со всех сторон чистом космосе там и сям проклевывались светящиеся точки и довольно ярко блистал некий шар. Мы быстро смекнули, что это — всем нам знакомые звезды вкупе с Солнцем.

Однако мы зависли в вакууме. И правда, какая-то абракадабра.

Первым пришел в себя и заговорил Арчи. Его словно накрахмалили настолько он был бледным. Он еле слышно прошелестел:

— И тем не менее мы — в том месте, где должна была бы находиться Земля. Так что надо признать: наша планета исчезла.

Да, было из-за чего задуматься, в своем ли уме Арчи. Но мы были вынуждены примириться с очевидностью: наш шарик и в самом деле "исчез", если использовать выражение молодого ученого.

Темподжет материально восстановился в космическом пространстве и плыл в объявшем его вакууме. Глаза Паоло обеспокоенно забегали по нашим лицам.

— Эй, но мы же не можем долго оставаться в таком положении — как пить дать куда-нибудь да провалимся…

— Куда же это, занятно было бы узнать? — не без ехидства произнес я. И куда же мы шлепнемся? Эх, Паоло, и чему только вас учили в средней школе? Разве непонятно, что у Вселенной нет ни верха, ни низа? Единственное, что нас может ожидать, — так это то, что мы превратимся в спутник Солнца с орбитой, которую не так уж сложно вычислить.

— Надеюсь, что до этого дело не дойдет, — пробурчал Арчи и, показывая пальцем в иллюминатор, — Смотрите: и Луны как не бывало.

Деламар тоже подлил масла в огонь:

— Я не вижу и Венеры, которая, по моим расчетам, должна была бы находиться сейчас почти что в фазе противостояния Земле.

— А что с другими планетами?

— Они-то все на своих местах. Даже Меркурий. Но Венера, вероятно, разделила участь Земли и ее спутника.

— И как бы вы объяснили этот… феномен? — встревожилась Глория.

— Слишком рано еще строить какие-либо гипотезы.

— Если не чересчур поздно, — вставил отец Салливан.

— Что вы хотите этим сказать?

— Разве вы позабыли, что мы не в состоянии двигаться по времени в обратном направлении? И поэтому никогда не узнаем причин этого таинственного явления.

Послышался взволнованный голос Арчи:

— Вероятно, это-то и сбивает с толку. Тем более что пропали они совсем недавно. Мы жестко следовали Вселенской линии Земли вплоть до одиннадцать тысяч девятьсот восьмидесятого года.

— Следовательно, самое большее двадцать лет тому назад случилось нечто феноменальное, — подвел итог Ришар-Бессьер.

— Да, примерно…

Мы, конечно, не стали говорить об этом вслух, но все углубились в себя, терзаясь одной мыслью: что же в конечном счете будет с нами? К действительности нас вернул чей-то вскрик. Оказалось, что это Глория, вернувшись в нормальный мир со всеми его ощущениями, почувствовала наконец, насколько болит ее лодыжка, растянутая в момент бегства с Венеры.