Андрей Ерпылев - Америка off…

Сергею показалось, что «мухомор», больше не менявшийся с того самого момента, как лемуриец развеял своим оружием атланта, едва заметно шевельнулся в кармане халата. Может быть, получится?

– Когда я поняла все это, то мне расхотелось жить… Зачем ты помешал мне, Серж?

– Знаешь, Мэгги… – Горло сдавило, словно тисками, и Сергей закашлялся, нащупывая корчащийся все активнее удельсаант. – Я хочу рассказать тебе вот что…

– Неужели получится?

Мэгги волновалась, словно девушка, вернее, настоящая девушка, а не вынужденно заключенная в теле почти пожилой уже женщины.

– Не знаю… Может быть, и получится. Хотя в тот раз мне помогал джедай…

– А вдруг… – бледность разлилась по лицу женщины, сжимающей в руках темно-синюю, поблескивающую металлом пирамидку: «мухоморы» после гибели атланта разом потеряли склонность к округлым формам и нежным цветам, – ты забыл комбинацию…

– Нет, – решительно отрезал Сергей, понимая, что любое колебание тут только во вред. – Все получится. Я все отлично помню.

– Постой… А как это?.. Ну, как это происходит?

– Я же рассказывал тебе.

– Расскажи еще раз…

Извекову пришлось рассказать все еще раз, и еще раз, и еще…

– Ну, готова?

– Погоди… А Салли?

– Ничего не получится, – покачал головой Сергей. – Она до Катастрофы была такой маленькой…

– Жаль… Но хотя бы попрощаемся с ней.

– Не нужно. Пусть считает, что мы просто уехали. Ты подумала о том, как она сможет пользоваться нашими финансами?

– Да, все формальности улажены.

– Пусть хотя бы она будет счастлива в этом мире…

Извеков, не доверяя супруге, сам набрал нужную комбинацию на ее пирамидке, а затем на своей почти черной призме. Оставалось лишь сделать одно движение, чтобы перенестись в прошлое. Личное прошлое.

– Ну, поехали?

– Давай ты уйдешь первым… – поежилась Мэгги, с недоверием поглаживая ладонью на глазах зеленеющие грани удельсаанта. – А я потом…

– Нет. Вдруг я уйду, а у тебя что-нибудь не заладится, и ты не сможешь исправить… Мне так будет спокойнее.

Миссис Извекофф послушно кивнула и, закрыв глаза, дрожащим пальцем прикоснулась к нужной клавише…

– А вдруг мы там не встретимся? – снова открыла она глаза.

– Я же говорил тебе, – терпеливо начал объяснять Сергей, – что полностью сохранил всю память до последнего мига…

– Ты меня не понял! – перебила Мэгги. – Вдруг у нас не получится встретиться?

– Но мы же очень-очень постараемся… Правда, милая?..

Когда из прозрачного зеленого полумрака проступили очертания предметов, Сергей долго и тупо разглядывал монитор компьютера с мечущимися по нему уродливыми тварями. Лишь когда экран затопила волна красного цвета, он вышел из ступора и оглянулся.

Знакомая до боли тесная комнатка маминой квартиры – чуть криво висящая полка с книгами (его, Сергея, личный трудовой подвиг, свершенный несколько лет тому назад, еще до армии, ценой немилосердно отбитых молотком и изрезанных пальцев); заваленный всяким бумажным мусором, прозрачными коробочками с дисками и яркими компьютерными журналами стол с едва видным из-под них компьютером; халтурно заправленная тахта (вот еще – в армии заколебался уголки отбивать!) и старенький платяной шкаф, сплошь оклеенный в несколько слоев всякими фотографиями, постерами и календарями… Извеков грустно улыбнулся, вспомнив самую первую бумажку, наклеенную с замиранием сердца (а вдруг от мамы влетит за порчу имущества) – бледненько, в три краски распечатанную на плохом импортном струйнике афишу «Терминатора» из какого-то давно почившего в бозе видеосалона. Теперь от первенца остался на поверхности лишь один верхний уголок с яростно пылающим углем электронным глазом Арнольда Шварценеггера.

Сергей поднялся из скрипучего кресла и подошел к зеркалу.

Кто этот юный парнишка с румянцем во всю щеку? Неужели это он – Сергей Извеков, прошедший огонь, воду и медные трубы?

Сергею стало даже жаль того мужественного волевого лица, к которому он невольно привык, разглядывая ежеутренне в зеркале во время бритья. Что ни говори, а с резкими морщинами, волевым прищуром и седыми висками он выглядел внушительнее… Но в легких ничего не хрипело, сердце не ощущалось вообще (что свидетельствовало о его абсолютном здоровье), а буквы на книжной странице, даже поднесенной к самому носу, не сливались в невразумительные мутные пятнышки…

– Ну что ж, – заявил Сергей своему возмутительно зеленому и сопливому отражению, глупо улыбающемуся за полированным стеклом, – и морщины и седина появятся в свое время – чего о них жалеть, а вот то, что нигде не болит и не колет, – это класс!..