Алексей Селецкий: Нелюдь

— Это не мой ребенок! Верните мне моего ребенка!

— Успокойтесь, пожалуйста…

— Верните моего ребенка! Верните мне моего ребенка! Говорю вам, верните мне моего ребенка!

— Послушайте…

— Ничего не хочу слушать! Вы подменили ребенка! Специально или по ошибке — сами разбирайтесь, а мне нужен мой ребенок!

Врач, немолодая уже женщина в голубом халате, устало опустилась на кушетку. Ну и что прикажете делать? Как объяснить человеку то, что он не желает воспринимать? Не было ошибки, проверяли и перепроверяли уже второй день. Да что проверять, если еще в родильном зале все стало ясно?

Конечно, все младенцы появляются на свет отнюдь не розовыми карапузами из рекламных роликов. За годы своей работы приходилось видеть всякое — и перекошенные головки у вполне нормальных новорожденных, и шестые пальцы, и много чего еще, о чем эта кричащая мамаша не догадывается. К счастью. Дети хронических алкоголиков, дети работниц химзавода, дети чернобыльцев… Последние, впрочем, в большинстве своем как раз получше, особенно сейчас. В первые годы — да, хватало отклонений. Теперь нашлись другие причины.

А у этой истерички все более-менее прилично. Рефлексы новорожденного нормальные, ультразвук отклонений тоже не показал. Вот только внешность… Ну, еще зубы, пожалуй, но это бывает не так уж редко. Уши чуть заостренные — тоже могут расправиться. После родов, особенно таких тяжелых, трудно ожидать идеальной формы. Вот что не объяснить — это пропорции черепа. Глазницы слишком большие, разрез глаз странный — это уже сейчас видно. А в остальном — нормальный ребенок. Даже чем-то на мать похож. Голосом, наверное. Такой же пронзительный.

Вообще с этими родителями вечные проблемы. Особенно после эпидемии. Странная была болезнь, накатила и отхлынула. Как, почему — никто не знает. Но, говорят, последствия до сих пор ощущаются. Вот и это, вполне может быть…

— Простите, а четыре года назад вы или ваш муж не болели? Вы понимаете, что я имею в виду?

Разъяренная женщина — да какая там женщина, девчонка почти — замолчала. Захлопала глазами:

— Вы думаете, это может быть…

— Не знаю, не знаю. Так болели или нет?

— Н-нет… Но я мужа спрошу. Он не рассказывал, но вы же знаете, многие боятся признаться… Неужели из-за этого?

— Не могу вам сказать, — врач строго посмотрела в испуганные глаза. Добавила многозначительно: — Не имею права. Но не исключено. А что ребенок именно ваш — можете генетическую экспертизу провести. Если выяснится, что мы ошиблись, — оплатим. Но за наш роддом я ручаюсь. Так что, будем создавать конфликтную комиссию? Такие дела у нас через облздрав делаются.

Интересно смотреть, как меняются люди. Только что в кабинете бушевала даже не разъяренная тигрица — выпущенная на свободу стихия. Ураган, цунами, извержение вулкана! И вдруг — маленький, испуганный человек. Осознавший, что он не прав и его проблемы придется решать ему самому. Или еще не осознавший, но уже получивший спокойный отпбр. Когда противник спокоен и готов к бою — это заставляет задуматься.

— Я вас прекрасно понимаю, — теперь врач могла себе позволить быть мягкой, сопереживающей. — У меня у самой двое, лечить приходилось… У вас все еще более-менее, начнете коррекцию сейчас — к году и следа не останется. Сейчас это можно бесплатно сделать, в городе центр открылся для детей с такими патологиями. Вам адрес и телефоны дать?

— Давайте, — решительный кивок, проглоченные слезы. Сдалась окончательно. Вот и славно. Впереди еще долгий день и масса других хлопот. В реанимации такую же девчонку после кесарева никак не могут в сознание привести. Пока вроде бы ничего страшного, затянувшееся действие наркоза, но скоро начнутся настоящие проблемы. Хорошо хоть главному пока не докладывали.

— Готов? Пошел! — Голос выпускающего почти не слышен. Шлем на голове, ветер в открытом люке. Мотор «кукурузника» трещит и ревет. Шлепок по плечу. Шаг — какой он тяжелый, длинный, этот шаг! Головой вперед, краем глаза виден проносящийся над головой зеленый «хвост» с красной звездой. Ветер в лицо, слезы из глаз. Кувырком, вверх ногами! Рывок — первый, еще не самый сильный. И — раз, и — два, и — три… Можно не считать, кольцо сегодня дергать не придется. Принудительное раскрытие — карабин, трос и так далее. Шорох и шевеление за мной — словно раскрываются крылья. Если бы! Сжать зубы… Удар! Над головой гулко хлопнуло. Тело дергается в ремнях подвесной системы. Все, купол раскрылся. Теперь до самой земли — тьфу-тьфу — проблем быть не должно. Можно оглядеться.