Юрий Бурнусов - Точка падения

Расстреляв Альтобелли, Тёмные перенесли шквальный огонь на нас, вернее, на место, где мы только что были. Пули свистели над кюветом, все трое детей истошно орали, причем двое плакали, а Боря восторженно кричал: «Ура! Война!». Припавший к земле рядом со мной Воскобойников что-то шептал, по лицу его текла кровь — шальным камешком, видать, рассекло при рикошете.

— Что, офицер, едва не облажался? На прицеле он меня держал…

— Простите, — сказал Воскобойников.

— Что мне твое прощение… В рапорте учтешь. Не запамятуй только.

Выждав, пока огонь немного утихнет, я снял с плеча «Нарвал», высунулся и выстрелил в бронетранспортер. Граната ушла мимо, с непривычки я взял слишком высоко, и взорвалась где то очень далеко за домом. Однако это дало Тёмным пищу для размышлений, и броник задним ходом начал сдавать обратно в кусты, откуда недавно выехал, выскочив из кювета, словно черт из коробочки. Я выстрелил снова и даже не успел глянуть попал ли, двадцатимиллиметровые снаряды фонтаном взметнули гравий ни обочине. Но «Нарвал» свое дело сделал — тяжко ухнуло, и высоко в небо выкатился огненный шар, перекрыв оглушительным «бу-у-у!» звук стрельбы. Я потряс головой и высунулся было посмотреть на произведенные разрушения, но тут прямо через меня и кювет перескочило пылающее колесо. Перескочило и покатилось в поле, разбрызгивая яркие искры.

Стрельба стихла, и виной тому были вовсе не мои барабанные перепонки, испытавшие предельную нагрузку. Тёмные что-то затевали.

Я засунул в магазин гранатомета два заряда из разгрузки. Эх, лейтенант, лейтенант… Бедный Альтобелли. Хороший был мужик, что ни говори. Уж не знаю, как его сцапали эти сволочи… помочь хотел, рожи корчил, а я, идиот, думал — с чего бы он…

— Всем лежать! — крикнул я, хотя они и так лежали. — Целы?

— Целы… целы… нормально… в порядке… — поползло по цепочке ко мне.

— Аспирин! Забери у Скунса клетку!

— Чего-о? — обиженно вскинулся Скунс где-то метрах в трех от меня, за осокой, которой порос сырой кювет, я его не видел. — Я же с вами! Не доверяешь, Упырь?! Обидел меня!

Я прекрасно понимал, что Скунс в случае чего задаст стрекача, прихватив бюреров, потому что Тёмным они совершенно ни к чему. То-то он ее так исправно таскает, хотя никогда любовью к физическому труду не отличался, собака такая.

— С нами, с нами… Аспирин, забрал клетку?

— Забрал, чува-ак, — отозвался Аспирин. — Это ж святое. За что, блин, боролись…

Так. Почему же они молчат? Я осторожно выглянул и увидел, что бронетранспортер лениво горит, рассевшись на две стороны, словно раздавленная жаба. Тёмных не было видно — таились в домике пасечника и возле него, благо все заросло кустами и разросшимся фруктовым садиком. Интересно, почему он домик пасечника, если пасеки-то поблизости и нет? А, черт с ним… А это что? Опа, белый флаг!

— Упырь! Упырь, ты меня слышишь?!

Говоривший стоял за углом дома, помахивая привязанной к палке тряпкой. Я спрятался — еще не хватало пулю в лобешник словить — и крикнул в ответ:

— Слышу-слышу! Только не узнаю в гриме!

— Макар.

Вот даже как. Макар в иерархии Тёмных был что-то вроде полковника. Перспективный типчик. Я с ходу мог назвать десятка три человек, которые испытали бы оргазм, убивая его собственными руками.

— Привет, Макар.

— Привет, Упырь. Ты куда гонишь это стадо?

— К Периметру, — честно сказал я, поскольку и так было понятно. — К выходу.

— И на что рассчитываешь? Попалишься ты с ними, Упырь! Иди себе дальше, мы не тронем, а эти пускай останутся. Зачем тебе лишние хлопоты?

Я засмеялся.

— Заботливый ты какой, Макар! Ты для этого нам устроил встречу с праздничным салютом из всех наземных орудий? И лейтенанта выставил, а потом хлопнул?

— Накладочка вышла, Упырь. Хотели, каюсь, схитрить. Теперь не будем. Сказано же, что на хитрую жопу есть хрен с винтом, вот мы и влетели. Лейтенанта не жалко, воякой больше, воякой меньше — сталкеру какая разница… Зато ты вот нам броник угробил и пару пацанов, а я не в претензии. Ничего тебе не предъявляю за броник. Почти новый, заметь!

— Ай, спасибо, Макар! Век помнить буду, — сказал я.

— Зря смеешься, — отозвался Макар. — У тебя свои дела, у нас — свои. А, забыл совсем — еще «черные ящики» с самолета. Они у тебя с собой?

— Нету. В лесу закопал.

— Верю. В землю закопал и надпись написал. Место скажешь? В общем, рисуешь на карте, где «ящики» зарыты, отдаешь пассажиров и проваливай на все четыре.

— Ну как я их тебе отдам, Макар? Это ж моя гарантия на свободный выход.