Алекс Орлов - Стрела Габинчи

– Шесть – мало, – покачал головой Клаус.

– Это никуда не годится, – сказал Ригард. – Таких и цен-то нигде нету.

Пасечник смутился. Слишком уже слаженно действовали эти двое.

– Хорошо, дам восемь медных денег, если дело сделаете, и это… мясо-то зачем?

– Для прикормки.

Пасечник почесал в затылке и оглянулся на свои ульи.

– Мяса нету, но я могу у соседа цыпленка потрошеного купить. Сгодится цыпленок?

– Сгодится, – уверенно заявил Клаус.

Через полчаса небольшой отряд выдвинулся в сторону темнеющего у горизонта леса, где, по словам пасечника, находилось дупло шершней, уничтоживших его пчел.

Пасечник шел первым и нес пустое ведро с ветошью. Воды, по его словам, можно было набрать недалеко от дупла – в низине.

Клаус и Ригард несли длинные шесты и веревку, поделив ношу поровну. Тропинка шла через поля, из придорожной травы выпрыгивали целыми стаями потревоженные кузнечики. Трепеща крылышками, они перелетали на несколько шагов вперед, чтобы затем снова прыгнуть и бешено помчаться дальше.

– Ишь, как взвились, дармоеды! – комментировал их поведение пасечник. – Нет бы пользу какую приносили, а то ведь только жрать горазды, и проку от них никакого. Разве что на наживку для рыбы сгодятся.

Ригард кузнечиков побаивался и, когда они касались его рук, вздрагивал и закрывал глаза, при этом пару раз ткнув Клауса шестом в спину.

– Ты глазами-то смотри! – ругался тот. – Тебе что, дороги мало?

– Извини, Клаус, это меня эти… Ух ты! Опять!

Ригард отдергивал руку и едва не ронял жерди.

– Они еще и колются, Клаус!

– А как было бы хорошо, если бы шершни пчелок не трогали, а жрали этих толстопузых, – продолжал свою тему пасечник. – Или вот хотя бы червей. В лесу их на деревьях видимо-невидимо. Ведь птички-то клюют и вон какие веселые. А эти… Все норовят в улей залезть.

Пасечник сплюнул и сокрушенно покачал головой.

– Разбойники дорожные, одно слово.

Шли они долго – около двух часов, сделав по пути две остановки на отдых. Ригард уже и не рад был, что ввязался в это дело. Заработать ему хотелось, но он не был приспособлен к физическому труду так, как Клаус, которому каждый день приходилось носить воду и дрова с реки, со старой пристани.

Наконец, когда Ригард уже собирался пожаловаться на натертые ноги, отряд вышел на опушку, где стояло большое засохшее дерево. Примерно на высоте в три человеческих роста в стволе зияло дупло, возле которого вилось несколько шершней.

– Это они? – спросил Ригард, садясь на траву.

– Они самые, – ответил пасечник, поглядывая на своих врагов исподлобья. – Сколько воды принести, полное ведро?

– Положи в него ветошь и залей водой, мне нужно, чтобы она мокрая была, – сказал Клаус, стараясь держаться солидно.

Пасечник смерил его оценивающим взглядом, выложил сверток с тушкой цыпленка и, подхватив ведро с ветошью, пошел к озерцу, от которого ветерком доносило запах тины.

– Ну что, Румяный, помогай мне, – сказал Клаус и, прикинув на глаз высоту до дупла, стал прикладывать друг к другу жерди.

– А откуда ты все это знаешь, Клаус? – поинтересовался Ригард, подавая веревку. – Ты чего, когда-то шершней гонял?

– Да я их раньше и в глаза не видел, – усмехнулся Клаус и покосился в сторону ушедшего пасечника. – Это меня Брицай надоумил.

– Пьянчуга, что ли?

– Он самый. Я весь вечер воду таскал и все раздумывал, как все это сделать, чтоб не покусали. С лестницы-то опасно…

– Опасно, – согласился Ригард, прислушиваясь к низкому гудению шершней.

– Ну вот, шел я себе с последней парой ведер, а тут навстречу Брицай. Дай, говорит, попить, нутро горит – мочи нету. А я ему говорю, так, для смеху, расскажи, мол, как шершней выгнать, тогда дам воды… Тот мне все и выдал. Пришлось дать воды.

– Понятно.

– Вот тут придержи пальцем… Ага… А теперь убирай, затягиваю…

Первые две жерди были скреплены, и Клаус потряс получившуюся конструкцию, проверяя ее надежность.

– Порядок, давай третью палку.

– Так что тебе пьяница рассказал?

– А вот так все и рассказал. Мясо, говорит, чтобы всех приманить в дупло. Они мясо сырое очень любят.

– Ишь ты, – покачал головой Ригард. – А кресало и трут – чтобы поджигать?

– Ясное дело. Надергаем сухого мха, подцепим на палку и бросим в дупло. Тут-то им и конец придет.

– А мокрую ветошь, чтобы дерево не загорелось? – догадался Ригард.

– Правильно мыслишь, Румяный, – сказал Клаус и, со всей силы поднатужившись, крепко затянул последний узел.