Дэвид Вебер - Тень Саганами

— Простите мэм, — несчастно пробормотала Рагнхильд. — Я имела в виду "Гексапуму". Зону ракетного обстрела "Гексапумы".

— Я догадалась, что вы имеете в виду корабль, миз Павлетич. Но, боюсь, я не совсем разобрала имя, которым вы его назвали, — радостно сказала Абигайл, не сводя взгляда с золотоволосой девушки-гардемарина.

— Я назвала его "Киской", мэм, — наконец призналась Рагнхильд. — Это своего рода наше неофициальное прозвище для него. Я имею в виду, только между нами. Мы не использовали его в разговоре с кем-нибудь ещё.

— Вы называете тяжелый крейсер "Киской" — повторила Абигайл, очень аккуратно произнося это имя.

— На самом деле, мэм, — вмешался Лео Штоттмейстер, мужественно вставая на защиту Рагнхильд, или, по крайней мере, пытаясь отвести от неё огонь, — мы называем его "Бойкой Киской". На самом деле это… комплимент. Своего рода ссылка на то, какой он новый и мощный, ну и…

Его голос заглох, и Абигайль упёрла в него столь же пристальный взгляд, как до того в Павлетич. Прошло несколько секунд напряженной тишины, затем она улыбнулась.

— Большинство команд рано или поздно придумывают прозвище для корабля, — заявила она. — Обычно это знак привязанности. Иногда наоборот. Некоторые из них лучше других. Мой друг служил как-то на корабле — на "Вильяме Гастингсе", грейсонском тяжелом крейсере — который стали называть "Трепещущим Билли" из-за неприятных колебаний, которые появились в один прекрасный день в двух узлах носового импеллера. Есть, к примеру, КЕВ "Возмездие", известный команде как КЕВ "Рационная Банка", и никто не помнит почему. Или КЕВ "Ад Астра", совершенно приличный дредноут, который был известен как "Жирный Астор" пока находился в строю. Учитывая возможные альтернативы, полагаю, что "Бойкая Киска" звучит не так уж плохо. — Абигайл заметила, что они начали успокаиваться, и сладко улыбнулась. — Конечно, — прибавила она, — я не капитан.

Появившееся на их лицах успокоение тотчас же исчезло, и она подавила в зародыше новый смешок. Потом встряхнула головой и снова обратилась к Рагнхильд.

— Прежде чем мы отвлеклись, помнится, миз Павлетич, вы хотели объяснить, почему развернуться к эсминцу не было, всё-таки, наилучшим возможным решением?

— Э-э, да, мэм, — подтвердила девушка. — Я хотела сказать, что он не вышел бы из зоны досягаемости наших ракет, что бы ни предпринимал. Не с Марк-16 в наших пусковых. Попытайся он обогнуть нас настолько далеко, он оказался бы не в состоянии атаковать конвой, и ему просто не хватило бы времени и ускорения занять на любой подобный манёвр. Так что, сохрани бы мы наш курс, мы все равно могли бы поразить его, не поворачиваясь спиной к флагману хевов.

— Что также позволило бы нам удерживать носовые сенсоры направленными на "тяжелый крейсер", — добавила Хелен, и Абигайль кивнула с легкой улыбкой одобрения.

— Да, совершенно верно, — согласилась она. Носовые сенсоры большинства военных кораблей, включая и "Гексапуму" были значительнее мощнее бортовых, потому что, скорее всего, именно на их данные пришлось бы полагаться команде, преследующей убегающего врага. Учитывая "носовую волну" заряженных частиц, которая образовывалась на носовых противорадиационных полях любого корабля, набравшего релятивистскую скорость, сенсоры, предназначенные видеть сквозь неё, обязаны были быть более мощными. Что означало, что они с большей вероятностью, чем бортовые сенсоры "Гексапумы", смогли бы проникнуть сквозь вражеские помехи.

— Как только было принято решение о сближении и атаке Бандита-Три, — продолжила она, — встал вопрос о распределении огня. В то время как обеспечение быстрого уничтожения цели было правильным решением, полный двойной залп представлял собой значительную долю избыточности. Учитывая это, возможно, было бы лучше отправить в тот момент хотя бы ещё несколько ракет в "тяжелый крейсер". Это хотя бы заставило его защищаться, в случае чего, вероятно, стало бы ясно, что у него значительно больше кластеров ПРО и противоракетных пусковых, чем должно быть у тяжелого крейсера. Вдобавок, будь он и в самом деле тяжелым крейсером, каким притворялся, и если бы вы действительно нанесли ему настолько серьезные повреждения, насколько он изображал, его защита могла быть настолько ослаблена, что вы могли бы нанести дополнительные повреждения только частью полного ракетного залпа. Это, однако, может быть оспорено. Концентрация огня — один из главных принципов успешной тактики, и хотя эсминец ещё не был на расстоянии, где был бы способен угрожать конвою, он был ближайшей угрозой. И, конечно, получи "тяжелый крейсер" такие повреждения импеллеров, которые вы думали у него были — и если бы он не мог их починить — у вас была бы уйма времени разобраться с ним позже.