Дэвид Вебер - Тень Саганами

И этот же принцип использовался ею при выборе конспиративных квартир. Достаточно бедный человек становился фактически невидимым, а плотно заселённые многоквартирные дома трущоб Карловача были неизмеримо лучшим укрытием, чем какой-нибудь замаскированный бункер в горах.

"Не упоминая уже о том факте, что многоквартирный дом намного лучше подходит для моей работы".

Она прошлась вдоль бельевой верёвки, щурясь от яркого света, её короткие волосы — теперь каштановые, а не чёрные — ворошил свежий бриз, трепавший развешенные по верёвке простыни и полотенца. Шелестели лопасти накрытых грибообразными колпаками вентиляторов, кожу её ласкало теплом. Она прикоснулась к каждой простыне, каждому полотенцу, проверяя их на влажность и, тем самым, предоставляя каждому, кому случится взглянуть в её сторону, объяснение того, какая рутинная, безобидная причина привела её на крышу в этот конкретный момент.

Нордбрандт бросила взгляд на часы. Они были одной из немногих уступок роли командира террористов. Часы были очень хорошими, и стоили больше годовой арендной платы за её квартиру в односветнике. Но дорогостоящий хронометр был переставлен ею в дешёвый, потёртый корпус, подходящий таким часам, которые можно было ожидать увидеть на руке бедной вдовы. Ей не важно было, как выглядят её часы, только чтобы они показывали точное время.

Что они и делали.

Первый взрыв прогремел над столицей точно по расписанию. Над центром города взметнулось густое облако обломков, пламени и дыма. Нордбрандт подбежала к переднему краю крыши. Теперь не было риска выдать этим себя — всякий, кто только мог, двигался в ту же сторону, вытягивая шею и пытаясь разглядеть, что происходит. Более того, она бы вызвала подозрение, если бы не бросилась разглядывать столб дыма, поднимавшийся над расплывающимся пыльным облаком.

Тут раздался второй взрыв.

Первая бомба находилась в фургончике, припаркованном возле главпочтамта — на том же самом месте, где он парковался каждый день последние три недели. Если бы кто-нибудь проверил фургончик в любой другой день кроме сегодняшнего, то обнаружил бы, что тот загружен невинными свёртками и пакетами, доставлявшимися на почтамт курьерской службой, название которой было написано у фургончика на бортах. Но прошлым вечером работник этой курьерской службы, принадлежавший к одной из ячеек Нордбрандт, загрузил машину кое-чем другим, прежде чем припарковать её, установить таймер, запереть, и отправиться прочь. И фургон просто стоял там, дожидаясь середины дня, когда на почтамте будет максимальное скопление людей.

Нордбрандт прикрыла глаза от солнца рукой, вглядываясь в сторону почтамта. Точнее, в сторону пылающей, рушащейся кучи камня, которая была почтамтом. Она могла видеть одного-двух людей, нетвёрдо бредущих прижимая к себе сломанные конечности, или зажимая кровоточащие раны. Много людей корчилось — или лежало неподвижно — на тротуарах. В общую жуть вносили свой вклад дым и пламя полудюжины полыхающих машин. Техническая база Корнати была достаточно примитивна, чтобы они в большинстве своём по-прежнему использовали в качестве топлива продукты перегонки нефти, так что от извергавших огонь топливных баков по мостовой струились ручейки жидкого пламени, заползавшие в ливневую канализацию. Ещё она заметила других людей, уже начавших разбирать завалы в отчаянной попытке спасти тех, кто мог оказаться погребённым под ними.

"Смело с их стороны, — признал холодный, расчетливый уголок её сознания. — Особенно после того, что мы устроили во время взрыва Неманьи. Возможно, настало время снова начать устанавливать вторую волну зарядов".

Нордбрандт повернулась к месту второго взрыва, но тот был дальше. Виден был дым, слышны сирены, но разглядеть что-либо на самом деле она не могла. Но ей это и не было нужно. Ещё один фургончик, той же самой курьерской службы, был оставлен в подземном гараже, расположенным под самым большим универмагом столицы. Судя по облаку дыма и пыли, взрыв был даже более удачным, чем она надеялась.

В этот момент взорвалась третья бомба — расположенная в украденной машине скорой помощи, припаркованной под навесом у входа в армейский госпиталь имени Садика Козарчанича. В отношении этой бомбы у неё были сомнения. Вероятность того, что группа, в задачу которой входила установка машины скорой помощи, будет обнаружена и схвачена, была намного выше. А это предупредило бы власти о том, что осуществляется террористическая операция. Даже если бы этого не произошло, меры безопасности оставались слишком строгими, несмотря на растущую уверенность в том, что и ей и Движению пришёл конец. Так что поставить машину скорой помощи достаточно близко для того, чтобы зданию был нанесён такой же ущерб, как и в случае почтамта и универмага, было невозможно. Однако она решила, что психологическое воздействие стоит такого риска. До этого они не атаковали больницы. И, на самом деле, она не собиралась добавлять их списку целей. Во всяком случае, гражданские больницы. Но правительство и публика не могли этого знать, разве не так?