Виталий Башун - Будь здоров 2

— Бардиньяк!.. — мечтательно улыбнулся тесть. — Почти пятидесятилетней выдержки!.. Домашний. Из торжественного бочонка… — потом вдруг, оглянувшись, нет ли поблизости женщин — бабушки как раз побежали посмотреть, как там внучка — точно матерый заговорщик прошептал, не разжимая губ. — Не кажется ли вам, господа, что не мешало бы продегустировать напиток, дабы не опозориться перед однокурсниками зятя?

Оба выжидательно и с жадным блеском в глазах посмотрели на меня.

— Действительно. Неудобно получится, — пошел я навстречу чаяниям аристократии нашей страны. — Тем более, кто всегда самый дорогой гость? Мы сами.

Вместилище живительной влаги у меня со дня приезда возлежало на подставке с прикрученным краником. Все, как учили Норбиано с дедом. Озорства ради, науки для, и из банальной жадности — я этот бочонок сделал артефактом. Стоило к нему самому, а тем более к кранику притронуться, как внедренный узор активировался, проводил сравнение структурных характеристик живого объекта — неживые он просто отталкивал — и, в случае несовпадения с моими параметрами, больно бил по рукам покусившихся. Прислуге было категорически запрещено его трогать, однако пара воплей и несколько взвизгов показали нам, что идеально послушных слуг не бывает. Объяснив ситуацию прибывшим родителям, увидел в глазах герцога восторг и невысказанную просьбу.

— Если я правильно понимаю, вы хотели бы что-то защитить подобным образом?

— Да, мой мальчик, если можно, я хотел бы защитить свой сейф и… еще пару важных мест в доме.

— Хорошо. Вы мне их, эти места, потом покажите: будет время — поставлю защиту. И еще надо будет обговорить, как она должна будет функционировать. А пока что я открыл для вас доступ. Теперь вы сами, без меня, сможете приникнуть к источнику в любое время.

Я наполнил три бокала и по кабинету поплыл пряный аромат горных трав, горячего хлеба, дубовой бочки и чего-то еще нераспознаваемого, но удивительно приятного. Долго мы грели бокалы в ладонях, вдыхая запах — тогда-то я и понял шуточное высказывание одного знатока: "Напиток следует хорошенько погреть в ладонях, наслаждаясь его ароматом и… отставить в сторону". Правда, говорил он про комоньяк, изготавливаемый в соответствующей провинции Френсии — северо-западного соседа Лопера, но к бардиносской настойке это тоже можно было отнести с полным на то правом.

После завершения дегустации и всеобщего одобрения качества продукта, герцог попросил меня, — если это, конечно, можно, не нарушает бардиносских традиций и воли Богов, а мне не жалко, — налить ему совсем небольшой кувшинчик, дабы распить его на встрече с премьер-министром. Такое угощение, наверняка, позволит кое-чего добиться для губернии.

— Но я же вам дал доступ, поэтому, — жестом указав на бочонок, сказал, — прошу. Он в вашем распоряжении.

— От души благодарю. Я не буду злоупотреблять твоим доверием, мой мальчик, — растрогано ответил герцог.

Папаньки весело перемигнулись и ушли по своим делам, а я на урок к Финь Ю.

Вечеринка с одногруппниками удалась на славу. Брониус превзошел самого себя. Когда я отдал ему лоперские приправы покойного повара, понял, что наши хорошие отношение моментально переросли в дружеские. Настоящий фанатик своего дела наш повар. Веселье продолжалось до самой ночи. Ребята познакомились с моим семейством — папами, мамами и дочкой. Хохотали, пели, танцевали и пили… в меру. Завтра у всех без исключения занятия, хотя у какого уважающего себя лекаря нет похмельного эликсира? Тем не менее, в распитии вина все единодушно были сдержаны. В конце вечеринки я каждому налил по бокалу бардиньяка. Распробовав, все хором высказали, что я нехороший человек, поскольку теперь они вряд ли смогут наслаждаться вкусом какого-либо другого напитка.

Один Сен выбивался из общего ряда. Он был один. Без Весаны. Иногда общее веселье захватывало и его — тогда я видел прежнего Сена: рубаху-парня, способного остроумно шутить и искренне хохотать над чужими шутками, но чаще он сидел молча, все время о чем-то напряженно размышляя. Мне это совершенно не нравилось и Свенте тоже. Проводив последнего гостя, мы с женой дружно взяли его под руки, и повели в мой кабинет. Там мы расположились в креслах возле низкого столика. Я принес кувшинчик бардиньяка и налил по бокалу.

— Рассказывай, что с тобой происходит, Сен, — решительно пошла на штурм Свента. — Или мы не друзья и не видим, как тебе плохо?

— Ничего не происходит, — буркнул тот в ответ и отвернулся.