Дорохов Михаил - S-T-I-K-S. Быстрее судьбы [СИ]

Снаряды накрыли окно, где находился снайпер и смолотили его края. По нему тут же застучали уже бодрее автоматы наемников. Хлестко захлопала снайперская винтовка в руках одного из бойцов Алмаза. Следующая смертоносная очередь пошла в сторону кирпичной ограды, за которым укрывались солдаты. Несколько наемников теперь смогли добраться до оставшейся в живых «коробочки» и готовы были под ее прикрытием обойти двор, из которого атаковали солдаты.

В тылу уже начинался совсем другой аншлаг — на звуки боя начали стекаться зараженные. Через заборы частного сектора в сторону Монаха несся на всех парах топтун, выпятив вперед уродливую челюсть. За ним неловко переваливались через ограды свежие пустыши. Монах покрутил головой по сторонам — поблизости был Грабля и еще один из наемников:

— Сзади твари!

Наемник обернулся и уже было вскинул автомат, когда раздался одиночный выстрел Монаха. Топтуна немного крутануло, сбив с намеченной траектории. Тем не менее, монстр не упал — «Сверло» вошло ему под правую подмышку и заставило взреветь от боли, поскакав дальше своей характерной прыгающей походкой на проводника.

Второй выстрел пришелся в область незащищенной груди и еще один — в нижнюю часть головы. Только тогда топтун затих, упав в рыхлый грунт огорода и истекая кровью. Пустышей уже отрабатывали из автоматов Грабля и второй наемник. Теперь толку в тихом убийстве зараженных не было — грохот боя уже привлек их. Тем-более в первой горящей коробочке продолжали рваться с треском снаряды, вызывая все новые вспышки пламени, пыхающего из люков.

Зенитная установка грохотала, прижимая солдат к земле и заставляя их постепенно отступать, неся большие потери. Перегруппировки не вышло — часть наемников зашла вместе со вторым бронетранспортером с другой стороны двора и смогла вдарить из крупного калибра по некоторым зазевавшимся несчастным, кроша их в фарш.

В конце улицы послышался рев двигателей — Шах с оставшейся колонной уже приближался к месту боестолкновения, где гремели последние раскаты очередей. Алмаз бросил бешеный взгляд на Монаха и громко прокричал:

— Живо по машинам! Живее! Кормом для руберов станете!

Наемники торопливо начали покидать свои укрытия, все еще пригибаясь по пути к грузовикам и «Шишиге». Монах поднялся по насыпи и, опустив голову пониже, быстро побежал ко второму БТРу в который уже забирались Грабля и Алмаз. Он уже схватился за край десантного люка, когда прогремел выстрел.

Пуля обожгла грудь с правой стороны и заставила задохнуться от боли. Весь мир пошел пятнами, словно рейдеру мгновенно нанесли несколько ударов одновременно пара лучших боксеров мира. Мелькнуло ухмыляющееся лицо Алмаза:

— Дальше ты с нами не поедешь.

Монах не удержался на краю дороги и полетел спиной назад. Он тут же приземлился в кипу мусорных пакетов в огромном баке, стоящем под небольшим возвышением края моста, больно ударившись головой. Последнее, что он услышал — был разговор истошно вопящего Грабли и его командира:

— Ты обалдел? Как мы теперь выберемся без этого святоши?

Громила зычно прикрикнул на долговязого:

— Заткнись! Шах передал по связи, что они взяли в плен свежего иммунного. Как выбраться по этой дороге из города — он знает. Потом разберемся с ним в «Мирном». Я не хочу, чтобы этот «прокаженный» начал болтать на первом же стабе о том, что мы тянем столько оружия. Если об этом узнает Союз, все полетит к чертям и нас раскатают быстрее, чем начнем наступление. Ходу! Чего застыли! Живее! Нам еще нужно будет разобраться с Опорником. Теперь есть «птичка» — с ней это будет легко. Давно следовало это сделать, чтобы не ударили в спину — у Джо с Союзом шашни. Поехали…

Монах все еще пытался тяжело вдохнуть, валяясь в куче бытовых отходов. Но выходило лишь с натугой хрипеть — кислорода мучительно не хватало. Удар головой о край бака был настолько силен, что сознание начало медленно отъезжать в сторону и даже адреналин боя не помогал справиться с этим. Сейчас он закроет глаза, Шах и Алмаз уедут, а его разорвут на части сбежавшиеся на звуки боя твари. Что это еще? А, точно, еще одна сирена зазвучала в городе. Шум моторов колонны уже почти не был слышен. Сознание рейдера померкло.

На другом конце города поднималось большое зарево. Единственный универмаг города полыхал исполинским пожаром.

…Светловолосая женщина с серыми теплыми глазами крепко прижимала ребенка к своей груди. Девочка была напугана и смотрела то на отца, то на мать. Но молчала. Не произносила вообще ни слова и, кажется, сдерживала слезы. Они бежали по узкому коридору задней части универмага вдоль холодных бежевых стен с редкими указателями выходов, лифтов и грузовых платформ. Женщина встревоженно тараторила: