Василий Звягинцев - Ловите конский топот. Том 1. Исхода нет, есть только выходы...

— Достаточно. После договорим…

Мне опять все стало безразлично. Так оно, не так — какая разница. А стилистикой Валентин владеет. «Самоволка» — хорошо сказано. За самоволку положено максимум несколько дней «губы», а вот за побег из-под подписки о невыезде можно и в СИЗО загреметь, на срок, ограниченный только волей следователя и прокурора.

Ужин нам накрыли хороший, с любой точки зрения. По месту — на плоской крыше соседнего здания, где вертикальные завесы из потоков теплого воздуха надежно защищали от леденящих порывов с гор, не мешая наслаждаться ощущением открытого пространства. И меню лежало под рукой, потолще телефонной книги. Да нам, суровым солдатам, никаких излишеств давно не требуется. Зачем нам сычуаньские салаты и рыба фугу в собственном соку? Что может быть лучше классно приготовленного бефстроганова с густым соусом и хрустящей картофельной соломкой на отдельной тарелочке? К нему — соленые рыжики и красные помидоры бочкового засола, по-дальневосточному, переложенные всеми там произрастающими специями.

Мадам Дайяна, как всегда прелестная и соблазнительная своими формами, опять одетая в сари из семи метров прозрачного алого шелка, сидела во главе стола, спиной к долине. Наверное, ее все-таки некогда готовили к работе в Индии, а уже потом перебросили на другое направление. Но привычка осталась.

Девочки-курсантки присутствовали во всей красе, выполняя обязанности официанток. Одетые, как стюардессы семидесятых годов, только не в синих костюмчиках, а почему-то в ярко-оранжевых. Но тоже! Юбки-мини, жакеты, обтягивающие впечатляющие формы, ноги — посмотри, и можно умирать! Блондинки, шатенки — и у всех роскошные волосы ниже плеч. А лица… Любая из них на Земле без проблем стала бы суперзвездой хоть кино, хоть подиума. Аггры в своем репертуаре! Так и не сообразили, что агентессы могут быть и невзрачными серыми мышками. Впрочем, это смотря на что ставка делается.

Бесшумно мелькая вокруг нас, подавая, убирая, с изящным полупоклоном наполняя бокалы, ни одна из них не произнесла ни слова, не улыбнулась даже. А зря…

Предварительные фразы застольного разговора опускаем. Сплошная банальщина. Шутили, исходя из степени подготовленности собеседников к нашему юмору, с живописными подробностями рассказывали о боях с монстрами. В нашем изложении эти эпизоды тоже выглядели скорее забавными, чем страшными. Совершенно в стиле кавказских офицеров, приезжавших на Кислые Воды после совсем не романтических стычек с горцами и позерствующих перед дочками генерала Верзилина, княгинями Верами и княжнами Мэри… О том, как там все было на самом деле, читайте «Валерик» Лермонтова или труды генерала Потто. Это не для салонов.

Дошло и до дела. Позже, когда милые девушки полностью обновили сервировку и накрыли положенное к вечернему чаю. Их очевидным образом воспитывали по схемам конца девятнадцатого — начала двадцатого века. К чему бы? Впрочем, догадался. То самое «встречное время». Уцелевшие элементы Станции продолжали скользить в прошлое, наше прошлое. Ирина готовилась в условно шестидесятые к работе в семидесятых. Лихарев в десятые, рассчитывая стать «особой, приближенной к новому императору» — в двадцатых. Сильвия — ту совсем учили для золотых десятилетий Викторианской эпохи. А этих, значит, рассчитывали внедрять между ними, Сильвией и Валентином. До того, как мы, с подачи Антона, разрушили всю конструкцию. И Дайяна теперь спешно переориентирует имеющиеся кадры для работы в иную эпоху, о чем свидетельствуют хотя бы наряды. Но базовые привычки тоже пока не изжиты. Только для какой работы? Что, если коллаборационистками при власти дуггуров, если они таки захватят какую-нибудь реальность? Почему и нет, раз она осталась последней посвященной , владеющей тайнами и способами управления Станцией, заветами Великого проекта.

Никому, кроме нее, уже не нужного.

Перед нами появились тарелки с многочисленными сортами сыров, колбас, иных холодных закусок, сладкие блюда и фрукты. Чай, кофе, прохладительные напитки и напитки крепкие, что тоже полагалось, — коньяки, ликеры от шестидесяти градусов до двадцати, пресловутый лафит, стакан которого любил предлагать всем желающим капитан Штоквич, комендант крепости Баязет. Сигары в ассортименте — наши вкусы хозяйка знала. Она и сама, следуя последней европейской моде, взяла солидных размеров «Гуантанамеру».

Пора было переходить к нелицеприятной сути.