Лори Голдинг - Резня на «Могиле гиганта»

— Он говорить, как охотиться, если братья-гиганты бродить по джунглям? Он говорить, что ты — дурак, бешенный охотник не на что не годиться.

Сжав зубы, Кулмоний снял шлем и смерил старейшину гневным взглядом. Воин не повел и бровью, даже перед лицом превосходящего противника, он просто хмыкнул и почесал шею, задев костяные амулеты на нагруднике.

Кулмоний улыбнулся про себя, и потащился к разрезу, проделанному акулой. Там он обнаружил свой щит-череп.

— Я — брат Кулмоний из Ордена Косы Императора, Адептус Астартес, — объявил он. — Во имя бессмертного Императора человечества мы заявляем все права на твой мир и пришли собрать дань с твоего племени.

Отблески понимания отразились на лицах нескольких юношей, и они стали шептаться друг с другом, тыча в татуировки с скрещенными косами. Кулмоний кивнул и коснулся эмблемы на своем наплечнике.

— Вы видите истину в этом символе, все мы — единое целое. Великое зло вернулось, но миры Сотаранской лиги объединятся против него. Мы укажем вам путь.

Он воздел свой щит. Даже самые стройные ряды местных дрогнули от вида черепа тиранида: чистый, чужой ужас, исходящий от пустых глазниц твари, и длинные, затупленные клыки.

Затем десантник обратился к вожаку воинов:

— Это — лицо нашего врага. Бесстрашный воин с Мирала, я приношу свои извинения за то, что помешал вам охотиться. Но если ты отдашь нам своих юных охотников, мы научим их охотиться на более опасную добычу, бродящую меж звездных систем. В память о благородной Соте.

Он протянул перчатку и стал ждать. Воин осмотрел Кулмония с головы до пят, остановив взгляд на трофеях, украшавших броню десантника. Кулмоний вспомнил напряженный разговор с Нимеоном на «Могиле гиганта» и почувствовал прилив стыда.

— Все мы — единое целое, — тихо повторил он.

Старейшина последний раз посмотрел в глаза Кулмония, а затем прочертил в воздухе грубое подобие аквилы и скрепил союз воинским рукопожатием.

Прошло около трех дней, как Торкира в первый раз ступил на землю Мирал Прим. Посадочная площадка на плоскогорье значительно расширилась за последние недели, за счет транспортерных лент и ангара техобслуживания, достаточного для принятия целого эскорта боевых кораблей. Также был оптимизирован термоядерный реактор бастиона для покрытия возрастающих нужд по энергетическим мощностям. Все эти меры носили временный характер. Магистр Ордена и другие офицеры Ордена разработали планы для создания еще большей крепости в течение десятилетия. Не такой грандиозный и величественный, как крепость-монастырь на горе Фарос, но не менее значительный.

Вспомогательные строения были отмечены на других удаленных плоскогорьях, были созданы основная инфраструктура для орудийных батарей и генераторов пустотных щитов. Джунгли на возвышенностях были вырублены, и адепты кузни с «Силы Чести» запечатали входы в пещеры, располагавшиеся среди скал. Торкира как-то сказал, что ошибки прошлого останутся запечатанными в «Могиле гиганта».

Остановив транспортную ленту, Махаон приказал сервам оставаться у контейнеров.

— Мой господин, — позвал он, — где наше сопровождение?

Находясь неподалеку от своей свиты, Торкира встал на колени и не отвечал.

Махаон неуверенной походкой направился к магистру Ордена.

— Господин, с вами все в порядке?

Торкира набрал в руки горсть земли. Он встал на ноги и поднес комья к носу.

— Этот мир, — пробормотал он. — Этот мир полон потенциала. Я чувствую это.

Махаон переминался с ноги на ногу.

— Я слышал другие мнения после вдыхания аромата этого мира.

Торкира рассмеялся, позволив комочкам земли просочиться сквозь пальцы.

— Нам предоставлен второй шанс, мой брат-капотекарий. Этот мир велик. Ты не согласен?

— Я верю, что он…станет великим, господин. Со временем.

— Верно, брат, — ответил магистр. — Все верно.

Он посмотрел на верхние валы бастиона, где теперь развивался стяг Ордена. Его заштопали и залатали после возвращения из Сапфирового кластера, восстановив изображение всадника с Соты вместе со всеми почестями, заработанными Орденом. Стяг был поистине выдающимся зрелищем, и на какой-то момент Махаон обнаружил, что готов отбросить в сторону практические и логистические препятствия, встававшие на их пути, и просто разделить мнение магистра по поводу их будущего.

Затем он снова замялся. Последний раз он был объят приступом оптимизма, когда был еще зеленым братом Ордена.