Рустам Ханнанов - ОБРЕЧЕННЫЕ НА ЖИЗНЬ

– Нет, дружище. Не жизнь это. - согласился Дима. - Это выживание. И выжить стоит несмотря ни на что и вопреки всему. Пока мы не знаем, что случилось. Мы должны будем сделать так, чтобы все вернулось на свои места. Я хочу жить в единой и сильно стране! И мы должны двигаться к этому. Не мы вдвоем, конечно. Все, кто выжил. Все мы. Понимаешь? Это наш долг.

Ринат впервые видел друга таким. Обычно он отказывался говорить на серьезные темы, стараясь отшутиться и всячески уйти от разговора.

– Да, Дим. Я понимаю тебя. Мы просто обречены жить. Во всех смыслах… А с каких это пор ты стал патриотом? - не удержался от усмешки Ринат, чтобы хоть как-то увести нерадостную беседу в сторону.

– Сейчас ложкой в лоб дам за такие разговоры! - Дима действительно размахнулся ложкой, как в дверь вошел Марат. Он в этот день отбивал штурм со стороны леса. Его щека была залеплена пластырем. Серый милицейский камуфляж был весь в пыли и грязи.

– А, ерунда. - отмахнулся он, отвечая на немой вопрос по поводу пластыря. - Обидно даже. Уже после боя поскользнулся и оцарапал о битый кирпич.

Все улыбнулись. Марат достал из-за пазухи бутылку коньяка.

– Из подвала еще. Скоро Леха должен подойти. - сказал Марат, выплескивая остатки компота в пустую тарелку.

– Мы же на посту. - пытался отказаться Ринат.

– Не переживай, братишка. Через час всех, кроме часовых на боковую отправят. На сегодня уже все закончилось. Бандитов в городе нет.

– Откуда знаешь? - усомнился Ринат, принимая чашку с ароматным напитком.

– Валера теперь вместо Галеева. Они все кругом обшарили - пусто. Ушли твои бандиты.

Дверь открылась, и в комнату вошел Алексей. Они выпили по первой за победу.

– Сильно вас потрепали? - переведя дух после огненного напитка, спросил Алексей.

– Досталось, конечно. Если бы не наледь, добежали бы - это как пить дать. - ответил он, наливая еще по одной. - Давай, ребят, за нас.

Третью они выпили за всех погибших. Через час по громкой связи объявили отбой, и Рината с Димой отправили спать. Алкоголь расслабил находившийся в течении последних дней организм.

На второе утро после штурма Рината снова разбудил сигнал тревоги. Быстро собравшись, они побежали на свое место. С удивлением Ринат обнаружил, что траншея, ведущая к зданию роддома, углублена, вернее по бортам насыпали больше снега. Усмехнувшись про себя: «Все-таки добилась тетка своего». - он вбежал в фойе. Там их встретил Самсонов, который разговаривал с несколькими солдатами.

– Ребята. Вас тоже перебрасывают. - сказал он только вошедшим.

– Куда? - удивленно спросил Дима.

– К гаражам. Там народу мало. Здесь-то они навряд ли пройдут - им еще и по обледенелому склону карабкаться, да и пространство открытое. А там… В общем, удачи, мужики.

Он похлопал по плечу сержанта Санникова и закрыл за ними двери.

Обороняющим гаражи приходилось труднее всего - их позиции находились на открытом воздухе на крышах и перед зданиями за мешками с песком. Перед позициями был залит целый каток, который заканчивался глубоко в лесу. Там же в лесу в лед были вморожены колья и куски арматуры, которые по идее должны были затормозить нападающих и при определенных обстоятельствах ранить их, когда какой-нибудь неаккуратный враг поскользнется и упадет на них. Стены гаражей были наспех заделаны бревнами и кирпичом, но разрушения впечатляли. Только по счастливой случайности не случилось пожара. Справа была водонапорная вышка, на которой угадывался силуэт снайпера.

– Это Леха. - сказал Марат, подошедший сзади.

– Скоро уже? - спросил Дима, не без удовольствия поглаживая возвращенный дробовик.

– Навоюешься. Не торопись. - сосредоточенно ответил Марат, вглядываясь в лес. Все замели, ожидая нападения. Снова поднялась метель. Было и без того холодно, а ветер лишь добавил неудобств. Пальцы немели, оружие в руках казалось чужим. Но снега несло мало, поэтому пространство перед ними довольно хорошо просматривалось.

– Это еще что за? - воскликнул кто-то из рядов оборонявшихся. В лесу показались люди. Большинство из них составляли женщины и старики. Кто-то босиком, практически не одетые, они бежали по глубокому снегу прямо на них. За их спинами угадывались мужские силуэты с оружием в руках. Вот первые из них достигли залитой площадки, попав на линию прицельного огня. Оружие в руках защитников молчало. Кто-то громко матерился, кто-то со слезами на глазах смотрел на этих несчастных, которыми бандиты прикрывали свое наступление. Ринат пытался прицелиться в кого-нибудь за их спинами, но понял, что это было напрасно. Послышался плач. Старушка, бежавшая в первых рядах поскользнулась и упала лицом на кол. Больше она не встала. Ее место тут же заняла высокая грузная женщина в платке. Паренек лет четырнадцати попытался повернуть назад, но тут же получил пулю и упал под ноги своих палачей, прижимая руками рану в груди. Они подходили все ближе и ближе. Среди бегущих Ринат заметил женщину с грудным младенцем на руках. Она бежала, прижав его к груди. Споткнулась, упала. Снова встала. Снова упала. Окрики сзади заставили ее вновь подняться. Все ее лицо было в крови. Какой-то старичок кричал: «Сынки, стреляйте! Стреляйте! Они же вас всех…» - и тут же получил пулю в спину. Еще одна старушка тянула к ним руки и плакала, причитая: «Детки мои, внучата, спасите!!!». И все это происходило на фоне дикого плача остальных и звериного хохота и матюков за их спинами. Двести метров. Падая, разбиваясь в кровь, ранясь о колья, они продолжали бежать. Сто пятьдесят. Стрелял только Алексей с вышки - он мог с высоты выбирать жертвы за спинами несчастных мирных граждан. Он же сообщил, что бандитов здесь не менее сотни. Марат злобно шипя отполз к своему коллеге.