Рустам Ханнанов - ОБРЕЧЕННЫЕ НА ЖИЗНЬ

На окнах болтались обрывки полиэтиленовой пленки - по-видимому, кто-то пытался уже тут обустроить не то жилище, не то наблюдательный пост. Посреди большой гостиной, в которой они расположились, стояла закопченная металлическая бочка из-под подсолнечного масла, еще хранившая в себе остатки недогоревших обломков мебели. Весь паркет с пола был содран и давно ушел на дрова, сам бетонный пол был усеян осколками стекла, стреляными гильзами, кусками штукатурки и битого кирпича. В нескольких местах были видны засохшие пятна крови, без сомнений - тут был бой. Бывшими обитателями этого помещения в стене был пробит проход, ведший в соседнюю квартиру, откуда дверь вела в соседний подъезд, дальше располагались многочисленные гаражи, лабиринт которых позволял уйти от противника.

Марат встал напротив пленного, который за все это время не проронил ни слова и, пристально посмотрел в заросшее бородой лицо.

– Ну и воняет от тебя, братан. Жить хочешь? - насмешливым тоном спросил Марат. Пленный молчал, бросая злобные взгляды на него из-под густых бровей. Он заметно изменил свое поведение за время пути, и Ринат не понимал, что ему стоило попытаться вырваться сразу или подать сигнал своим товарищам, но списал все это на эффект неожиданности и продолжил наблюдение за территорией.

– Значит, молчать будем? - тем же тоном продолжил Марат. - Да брось, ты! Не в лапы гестапо попал, но если будет нужно, применим и их методы. Так как тебя, говоришь, зовут?

– Иди ты на… - прошипел бандит.

– Ух, ты! Уговорил, пойду, а ты за мной, размахивая руками, хорошо? Я ж к тебе по-хорошему. Пока по хорошему. После того, что вы сотворили, руки так и просятся к ножу и вытаскивать из тебя информацию вместе с сухожилиями. Или может тебя распять сейчас вот на той стене и купола на твоей коже вырезать начать или что там у вас принято? А то звезда как-то не по-вашему получается. Что смотришь так? Думаешь, руки не поднимутся? - Марат нисколько не распалялся, а продолжал говорить все тем же сухим тоном.

– Кишка тонка. - криво усмехнулся в ответ бандит.

– Хорошо. Как хочешь. - он отошел к стене, у которой стопкой были сложены книги и начал выбирать.

– «Руслан и Людмила»… Нет, это святое! «Мастер и Маргарита» - точно нет, «Второго ша… А! Вот нашел! «Ка-зу-ал»… Сойдет! - он, удовлетворенно крякнув, вытащил из стопки потрепанную книжицу.

– Ты чего? Решил заняться просветлением этого быдла? - рассмеялся Дима.

– Ага. - кивнул Марат. - Сейчас будем ему вслух читать и знакомить с современной литературой. А то выбор у бедняги-книготорговца ему, видимо, не слишком-то и понравился.

Он выдрал из книги несколько страниц и подошел к бандиту. Тот презрительно взглянул на Марата и отвел глаза. Марат резким движением опрокинул ему голову и разжал рот, куда тут же засунул скомканные в шар листы. Бандит захрипел, пытаясь выплюнуть бумагу, но ничего из этого не вышло.

– А обычную тряпку не судьба было засунуть? - продолжал смеяться Дима.

– Да вот блажь такая на меня снизошла. Хорошая бумага, не намокает! - Марат похлопал ладонью по распухшей щеке бандита. - Все бы книги из такой бумаги делали.

Бандит стал странно хрипеть, заваливая голову набок.

– Но, но! Ты чего, уважаемый? Неужели литература не нравится? Ну, извини, до серъезной литературы ты пока еще не дорос. - Марат небрежно схватил его за волосы и вернул голову в прежнее положение.

– Объясни хоть, в чем суть твоего действенного метода? - спросил Ринат.

– Полиграфия хорошая, не газетная бумага, намокает долго. Углы листов сильно раздражают носоглотку, что причиняет бо-о-ольшие неудобства, а тряпочка она же мягкая. Так ведь? - обратился он к пленному. - Да не надо на меня так смотреть, конвенцию о военнопленных отменили одновременно с государствами полтора года назад.

Бандит продолжат хрипеть.

– Теперь слабонервных прошу отвернуться. - сказал Марат и начал стягивать с себя маскхалат, затем скинул мешающий бушлат и поежился от холодного ветра, дующего через пустые оконные проемы.

– Приступим. - добавил он, расчехляя нож…

– Вот и все. Проверка домашнего задания показала отличные знания предмета нашим учеником. Знания можно оценить на твердое «хорошо». - Марат засунул кляп обратно в рот бандиту. Пленный уже не сидел, а лежал, так и привязанный к стулу, мыча от боли, вокруг него растекалась парящая лужа крови.

– Стоило ли? - спросил Ринат, с презрением глядя на валяющееся тело.

– А он бы стал с нами церемониться? - ответил за Марата Дима, продолжая смотреть на улицу, брат лишь бросил косой взгляд на Рината.