Владимир Лещенко - Полет Кондора

Но взрыва не последовало — и собаки метнулись обратно — и тут же слились в завывающий, бьющийся клубок. Твари катались по земле, хрипели, рвали морды когтями, раздирая их до крови, бились в судорогах…

Даже сюда, на третий этаж, донесся, коснувшись ноздрей Базуки, жгучий дух невероятно едкой химии…

Мародер мысленно благословил демонов–хранителей Зоны, что надоумили его купить эту штуку. Ибо против псов он применил не что–нибудь, а газовый баллончик–гранату, специально созданную для отражения нападений волчьих, а больше — расплодившихся одичавших собачьих стай. Внутрь этого изделия украинской промышленности, вошедшего в моду в последние годы у туристов, была закачана под давлением смесь слезоточивого газа и концентрированной перечной эссенции. Девайс можно было использовать и как баллончик, и как газовую бомбу. Дьявольский коктейль быстро запретили — ибо, как выяснилось, он мог использоваться и против двуногих, при этом напрочь сжигая глаза и дыхалку и гарантируя очень неприятную смерть… Но, видимо, запасы еще остались — и ушлые торговцы оттащили некоторое количество их за Периметр.

Отшатнувшийся Базука больно стукнулся затылком о бетон подоконника, а по ушам ударила взрывная волна, умноженная эхом. Но он тут же вскочил и, вылетев из квартиры, понесся вниз по темной лестнице — внизу завывали отравленные мутанты и бешено гавкали уцелевшие. Не обращая на них внимания, он сбежал на этаж ниже, выскочил в квартиру, выходящую на другую сторону дома… Прихожая с чьими–то косточками в углу, комната с уцелевшими клочками линолеумного пола, балкон… Перемахнув через бордюр, Базука, используя автомат вместо якоря, повис на ремне, нащупал ногами парапет…

Затем, опираясь одной рукой о стену и не глядя вниз, ухитрился вытащить автомат. Два или три пса брехали на этаже, но Базука повторил трюк — уже без автомата — и спрыгнул со второго этажа, моля неведомых демонов Зоны, чтобы нога не подвернулась.

Судьба была к нему милостива — он приземлился, правильно сгруппировавшись, почти как когда–то на тренировках в «учебке».

Приземление вышло, правда, жестковатым, удар вышиб из легких воздух, но в несколько секунд он пришел в себя. Нужно было торопиться. В отличие от обычных собак слепые мутанты не особо боялись высоты и тоже умели прыгать. И Базука стремительно понесся прочь от чуть не ставшего ловушкой дома.

Псам, похоже, стало не до него — видать, они трапезничали на трупах и, судя по звукам, добивали раненных.

Шухов–Праведник, за весь люд Зоны муку принявший! А ведь раньше он не помнит, чтобы псы так охотились! Кстати, как там Валет? С кем он там воюет? Или отвоевался?

Базука проскочил две улицы и замер как вкопанный — метрах в пятидесяти от него псевдоплоть рвала какого–то бродягу — и никем, кроме Валета, он скорее всего быть не мог.

И вновь Базука поступил, что называется, по уму — отступив, сменил магазин «Вала» и только потом пустил короткую очередь в сторону готовящего пожрать мутанта.

Если пули и задели плоть, то не сильно — заверещав, та резво ускакала. И лишь тогда он двинулся на выручку.

Еще издали он понял, что вряд ли чем–то поможет подельнику.

Тело в зеленом комбезе лежало в быстро увеличивающейся луже крови…

— Эхей… — неопределенно вздохнул он, и в тот же момент «покойник» зашевелился и даже попробовал ползти…

Когда Базука подбежал (не забывая следить за направлением, куда усвистала псевдоплоть), на него уставились с окровавленного лица невидящие глаза.

Тварь Зоны успела поработать с Валетом на славу.

Мало того что острые копыта–ножи пробили тело в нескольких местах, так еще ему сильно грызанули лицо и шею. Со щеки свисали клочья мяса и кожи, обнажая сизые Десны, нос чудом держался на обрывке сухожилий, одного глаза не было, второй уцелел чудом… Он пытался встать — но малейшее движение давалось ему с явным трудом. Валет еле–еле держался в сознании. Наконец он обессилел и, распластавшись на асфальте, вполне осмысленно прошептал:

— Кто… ты?

«Монстр мутантский — кто ж еще?!» — зло бросил про себя Базука, думая, избавить его от мучений или нет.

Валет дернулся…

— Где я?

Тело мелко задрожало, от чего по кровавой луже пошла рябь.

— Зачем? — вдруг спросил он, и голос было не узнать.

— Шо — зачем? — переспросил товарища Базука слегка огорошенный.

— Зачем… все? — И вытянулся, затрепетав в судороге. Через минуту его широко открытые глаза уставились в небо.