Олег Кожевников - Жёсткая инструкция по выживанию или Зимняя сказка. Поиск ЭДЕМА

Потом, всех начали клеймить раскаленной железной печатью. Клеймо ставили на лоб, это было признаком того, что человек принимал участие в бунте. Обычным рабам клеймо ставили на щёку. Теперь в наших рядах большинство было дважды клеймённое. Выступивший представитель элиты пообещал, что если раб с клеймом на лбу, ещё хоть раз будет замечен в неповиновении, из него тоже бейсбольными битами сделают отбивную.

Когда все эти процедуры были закончены, нас перераспределили между шахтами, принимавшими участие в подавлении этого восстания. Затем разогнали, по маленьким каморкам, находящимся неподалёку. На следующий день мне выдали полушубок, лыжи и запрягли как собаку в сани, нагруженные контрибуцией с шахты Распадская. После этого, палками, нашу упряжку погнали вперёд. Вот так я и попал на шахту Глобуса.

К жизни в качестве раба, первоначально, я привыкал очень тяжело. Всё время жалел, что я не погиб во время восстания. Но потом, мозг отключился, и я опять превратился в робота, даже питался, не понимая, что я ем. Очнулся и почувствовал себя человеком я только тогда, когда вы появились и дали мне в руки автомат. У-у-у, как я ненавижу эту адскую, сраную элиту и бычьё!

Этими словами Миша закончил своё повествование.

После этого рассказа в кунге установилась гнетущая тишина, только иногда нарушаемая всхлипами с дальней стороны стола, где в самом углу нар пристроились Марина и Света. Минуты через две эту тишину прервал Саша, он встал, потребовал разлить ещё водки и заявил:

— Ну вот, Мишань, теперь ты хоть немного сбросил тяжесть со своей души. Да и нам, я думаю, стало немного полегче, ведь у каждого в душе гнездятся воспоминания о том страшном времени, после катастрофы. Сразу понимаешь, что не только ты всё потерял, а и окружающие тебя люди, тоже. В итоге мы становимся только ближе друг другу и ради благополучия своих родных и друзей, готовы на любые испытания и мучения. Ладно, без длинных и красивых тостов, просто — будем!

После этого он одним движением опрокинул рюмку в рот и, не закусывая, занюхал её кусочком лепёшки. Этим он как бы дал команду к действию, все сразу потянулись к своим рюмкам, а потом и к столовым приборам. Минуты на три в кунге были слышны только стук вилок о тарелки и прерывистое дыхание, усиленно жующих людей.

Неожиданно все эти звуки перекрыл громкий выкрик Флюра:

— Миш, я тут подумал, подумал и надумал тебе новое погоняло. А то старое — Борода, как-то теперь, после того как ты побрился, не подходит. Давай, теперь ты будешь Птицей, по духу и смыслу, это тебе подходит. Ты же стремишься в небо? А хочешь, будешь просто — Летун, нет, это звучит, как-то двусмысленно, будто ты человек не постоянный и перелетаешь с места на место.

И ещё хочу сказать, как только доберёмся до мест, где нет снега, я лично займусь подбором для тебя подходящего самолёта. А, что, идея очень неплохая — найдём какой-нибудь аэродром, поставим птичку на крыло и, уже сверху глядя, сможем подобрать себе место для окончательной остановки.

Миша, после этих слов, сразу оживился и, уже добродушно посмеиваясь, ответил:

— Да пускай будет птица, лишь бы — в суп не попасть.

После этого он вволю отсмеялся и продолжил:

— Слушай, Хан, а можно и военный аэродром найти, я, в принципе, смогу управлять любым Натовским самолётом. Можно же подобрать средний бомбардировщик, загрузить его управляемыми бомбами и устроить небольшой армагидончик этим элитным козлам.

Вместо Флюра на это ответил Саша:

— Птица, а ты про рабов и работяг забыл? Пострадают же в первую очередь они. Нет, бомбардировщик тут вопрос не решит. А вот подумать о десанте, когда мы обустроим нашу колонию, может быть и стоит. Нужно вытаскивать людей из лап этой нечисти. А то, если прямо сказать, я спокойно спать не смогу, зная, как эта сволота измывается над людьми.

Начавшуюся дискуссию о способах спасения рабов, прекратил я, заявив:

— Да хватит вам строить наполеоновские планы, нужно сначала самим вырваться из этого снежного плена, а потом можно и помечтать. Давайте сейчас дёрнем по последней рюмке и на боковую. Нужно всем хорошо выспаться. Сами понимаете, сейчас, скорее всего, последняя остановка перед финишным рывком. Нам, в предстоящей дороге, придётся выложиться на все сто.

После этих моих слов наш праздничный ужин, как-то потихоньку, угас. Уже через полчаса после последнего тоста, мы все разбрелись по своим спальным местам.

На следующий день, отправились мы в наш дальнейший поход только в двенадцать часов дня. Суетился перед отъездом больше всех я, ведь мне предстояло всю эту дорогу отдыхать в кунге. Встав раньше всех, я, при помощи женщин, разобрал мостик перед кунгом, потом прогрел все вездеходы, одним словом, всё подготовил к предстоящему движению. Нашим водителям, когда я их начал будить в одиннадцать часов, оставалось только умыться и позавтракать.