Сергей Палий - Плазмоиды

– Так, – кивнул он. – Только появились мы. И плазмоиды, видимо, решили не рисковать.

Наступило молчание. Здесь почти не было слышно, что происходит снаружи, – лишь глухие раскаты.

– Это чудовищно, – прошептала Маринка.

– Торик, ты уверен? – нахмурившись, спросил Фрунзик. – Неужели разумная раса может пойти на такое только ради исключения призрачной возможности? Да это же просто смешно… Мы ведь вовсе не собирались забирать огонь.

– Они другие, Герасимов, – сказал Торик, облокачиваясь рукой на крепкую угловую балку. – Не меряй их разум по своим шаблонам.

В помещении что-то неуловимо изменилось. Максим ощутил это каким-то шестым чувством. Он опустился на корточки и прижал к себе дочь.

Остальные тоже стали оглядываться, словно уловили нечто потустороннее. Святослав вдруг отдернул руку от балки и удивленно уставился на свою ладонь.

– Что там? – быстро спросил Егоров.

– Не знаю… – Торик был явно озадачен. – Словно кольнуло в запястье.

Сверху донесся раскатистый гул. Стены и пол задрожали.

– Что происходит? – тоже приседая рядом с Долговым, закричала Маринка. – Это похоже на…

Ослепительный свет хлынул из углов, заставив всех зажмуриться. Лампада выпала из руки Максима и покатилась по вздыбившемуся кафелю. Язычок пламени погас. Загремели кубки и прочая церковная утварь…

А через миг пол ушел из-под ног, проваливаясь вниз.

Сюда звуки воздушного боя не долетали.

Когда Максим пришел в себя, он обнаружил, что лежит на полу в довольно большом помещении, нисколько не похожем на то, в которое они спустились по ступенькам. Ветка сидела рядом с ним, глядя, как мерцает мягкий свет, льющийся из небольших выпуклостей в полу.

Эти «лампы» были расположены по кругу. Стены каверны утопали во мгле, скрывая ее истинные размеры.

Что-то ему напомнило все это. Что-то до боли знакомое…

– Максим, – позвала Маринка. – Голова не болит?

– Терпимо, – откликнулся он, проводя пальцами по внушительной шишке над левым ухом. – Я здорово треснулся?

– Минут пять в отключке был, – нежно обнимая его за шею, сказала Маринка. Он почувствовал ее легкое дыхание возле ключицы. – Как все странно вышло… Никто и не предполагал, что все закончится таким образом.

– Каким… образом?

– Разве ты не узнаешь это место?

Долгов еще раз оглядел необычный сферический зал, силясь припомнить, когда он уже бывал в таком.

И тут внезапная догадка обожгла мозг почище всякого плазмоида.

– Господи… – только и смог прошептать Максим. – Это же… Это же… как там, на Марсе!

– Аварийный центр, – ровным голосом произнес Торик, выходя на свет. В руке он держал какой-то длинный предмет. – Это аварийный центр нашей планеты. Никакого артефакта никогда не существовало, Долгов.

– А зачем же в таком случае Иисус оставил такую головоломку? – непослушными губами проговорил Максим.

– Он оставил нам возможность выбирать, – ответил вместо Святослава Фрунзик, тоже появляясь из полумрака и приглаживая свою белую шевелюру.

За ним вышел Юрка. Он грустно улыбнулся и пожал плечами:

– Вот такие дела, Макс. Даже я понял.

Долгов уперся взглядом в семигранную призму, сделанную из матово-серебристого металла, которую держал в руке Торик. На гранях этого необычного стержня угадывался узор извилистых прожилок.

Переливающихся. Словно живых.

– У нас есть возможность включить аварийную систему, – просто сказал Святослав. – Это – обращение напрямую к самим хозяевам.

– Но, если мне не изменяет память, они судят сурово. – Медленно поднимая глаза на Торика, проговорил Максим. – И я, к примеру, не уверен, что не окажусь виновен в чем-нибудь непозволительном для привратника Земли. А ты?

– И я не уверен. Иначе не было бы необходимости выбирать.

– Если мы запустим систему, они рассудят людей и плазмоидов? – задала самый, наверное, главный вопрос Маринка.

Никто не ответил.

Тишина долго металась по помещению, беззвучно отражаясь от глухих стен.

Спустя минуту Торик вышел в центр светящегося круга и точным движением вставил семигранный стержень в углубление в полу.

Они идеально подходили друг другу по форме.

– Я поворачиваю? – еле слышно спросил он, ни на кого конкретно не глядя.

Максим закрыл глаза, одной рукой с силой прижав к себе притихшую Ветку, а другой – обняв вздрогнувшую Маринку.

Наверное, это и есть конец пути, который был отмерен для него.

Самого обыкновенного усредненного человека Земли.