Дмитрий Павлов - Убить Зону!

- Заходи.

В отличие от Олега, Юля избытком воображения не страдала и в будущее особо далеко не заглядывала. Для начала она решила по максимуму воспользоваться расположением заведующего. Девушка сладчайше вздремнула в пустой палате и потом долго с наслаждением мылась в душе, пока её не погнала оттуда Маковец. Не то чтобы медсестре срочно понадобился душ, она просто решила побыстрее выпроводить подозрительную девицу из медпункта.

- Да одеваюсь я! - отмахнулась от неё Юля.

Девушка отлепила размокшую марлевую подушку от ожога на бедре. Ожоговая рана была размером с пол ладони, её покрывал неприятный на вид струп. Юля ковырнула струп ногтем и из-под серой корки выступила капелька гноя. Полученный больше месяца назад ожог упрямо не желал заживать.

- Ох вы мои ноженьки! - вздохнула девушка. Она страшно жалела себя, любимую.

Юля содрала струп, морщась от боли, очистила рану тампоном с перекисью и перебинтовалась. Пока девушка обрабатывала ожог, Маковец успела раза три заглянуть к ней в палату. Во первых, она старательно показывала, что не забыла про Юлю и ждёт не дождётся, когда та отчалит. А во вторых, медсестру разбирало страшное любопытство. Ей до смерти хотелось знать, чем занята эта приблудная сталкерша.

Юля оделась и вынула ружьё, припрятанное под кровать.

- Уже ухожу, - сообщила она медсестре и ангельски улыбнулась. - Доктору привет передавайте.

Маковец хотела бросить в след что-то обидное, вроде "катись колбаской", но сдержалась. Ссориться с людьми, подолгу живущими в Зоне себе дороже. Потом может оказаться, что и не человек это вовсе...

Юля позавтракала за счёт Норда и оставила одолженную у врача карточку на вахте. Надёжней было отдать карточку самому Олегу, но для этого пришлось бы вернуться в медпункт, где хозяйничала вредная Маковец. Это оказалось выше Юлиных сил.

Девушка зашла в стоящий у завода продуктовый магазин - серый облупленный домик под черепичной крышей с выцветшей надписью "КООП" на фасаде. Две дородные тётки-продавщицы с любопытством уставились на посетительницу.

- Девчонки, продайте мне всё по списку, - Юля протянула тёткам мятый листок.

"Девчонки" которым было уже хорошо за сорок, принялись выставлять на прилавок крупы, консервы, макароны, иногда сверяясь со списком, а Юля укладывала покупки в рюкзак. Она расплатилась и попыталась закинуть раздувшийся рюкзак за спину, но не рассчитала и чуть не грохнулась об пол. Со второй попытки и с помощью продавщиц Юля всё же надела рюкзак.

Болото посёлок небольшой, но и не маленький. Пока пройдёшь от окраины к центру, да ещё с неподъёмным рюкзаком за плечами, проклянёшь всё на свете. Поэтому, выйдя из магазина, Юля принялась ловить попутку. Минут через пять остановился ржавый "опель-кадет" Бог весть какого года выпуска.

- До аптеки подбросите? - спросила Юля. - Той, что у администрации.

- За сто повезу! - бросил водитель, поджарый чернявый мужик с сединой на висках.

- Идёт.

Водитель, истинный джентльмен, наблюдал, как девушка заталкивает в салон рюкзак и давал полезные советы:

- Сильнее пихай, чё ты с ним цацкаешся! Снизу подхвати, растяпа. Да не роняй же-ж! Вот женщины пошли!

Водитель рванул с места, едва Юля уселась в машину. "Опель" натужно захрипел и задребезжал. Он был староват для таких гонок.

- Как Отшельник поживает? - спросил невзначай водитель.

Юля впервые видела мужика и откровенничать с ним ей было не с руки. Она решила косить под дурочку:

- Отшельник? - переспросила Юля.

- Ну да. Тот, который вас всех лечит.

- Лечит?

- Ну да.

- Чой-то я о таком не слышала. Знаю, на Затоне один фельдшер всех лечит, только кличка у него не Отшельник, а Невмиручий.

- Ты чего мне зубы заговариваешь?! - вспылил водитель.

- А ты чего на дорогу не смотришь? - огрызнулась Юля.

Водила вывернул руль, уходя от лобового столкновения с кобылой.

- Мать-перемать-твою мать!

Вот и поговорили. На остановке перед аптекой Юля выскочила и выдернула из машины рюкзак.

- А деньги! - заорал водила.

- Да подавись! - Девушка бросила смятую купюру.

В крохотном помещеньице аптеки слонялись две старухи. Старые перечницы бродили от витрины к витрине и донимали продавщицу своими болячками. Продавщица, она же хозяйка заведения, смотрела на старух как христианская мученица на языческий трибунал. С появлением Юли она оживилась, шуганула старух (или покупайте или катитесь), и повела девушку в подсобное помещение, которое служило в аптеке складом, чайной и кабинетом.