Дмитрий Северов - Комсомольск 2013

Глупость, даже она относительна. Вечером я вышел из офиса, продираясь сквозь внушительную толпу зевак. До этого лет тридцать площадь имени вождя мирового пролетариата не видела такого скопления народа. Тысячи жителей города Юности высыпали на улицу, разглядывая невероятное небесное явление. Гнутые волнистые полосы, переливающиеся всеми цветами радуги, поражали воображение. Вначале едва различимые, с каждой минутой проявляющиеся больше и больше.

— Я же говорил, — бросил кто-то за спиной. Мне тоже припомнилась заметка прочитанная месяцем раньше. И дата указанная там почти совпадала, промахнувшись на пару дней. Всполохи заполонили темнеющий небосвод, красовались вычурной трёхмерностью. В них виделось что-то потустороннее, страшное и зыбкое. Сотовый заурчавший в кармане мелодией Джонни Холлидея вернул меня к действительности. Голос жены казался безумно далёким и взволнованным. Она тоже, как и большинство жителей, не знала, что и думать. Не часто над головой увидишь такое.

— Олег, — с дрожью сказала Александра, — Олег, что происходит? Помню, я хотел, что-то ответить, но мой Сони Эриксон подмигнув лукаво дисплеем, приказал долго жить. Провода, висевшие между столбами уличного освещения, неожиданно заискрили, разбрасывая на людей россыпи жёлтых огоньков. Толпа ринулась в стороны, толкая меня к фасаду дома со шпилем.

— Мать честная, что происходит? — заголосила сгорбленная старушка, роняя на асфальт потёртую трость.

— Не толкайтесь молодой человек, — огрызнулась она кому-то.

Я только и успел заскочить в дверь своего офиса, когда последний раз моргнув, освещение разом исчезло.

"Невероятно! Неужели на самом деле, — вспыхнула под черепной коробкой крамольная мысль. Пальцы машинально нащупали в кармане зажигалку, над кулаком вспыхнул миниатюрный газовый факел.

— Проклятье!

За окном толпа горожан металась из стороны в сторону, во всяком случае, так казалось тогда. Вереница машин замерших посреди проспекта на фоне тёмных фасадов, брошенные вещи, гонимый ветром мусор. В одночасье благополучный с виду город превратился в нечто серое, пугающее и жуткое. Такое ощущаешь в горячих точках, где люди словно утрачивают частичку человечности, превращаясь в диких загнанных зверей.

Подсвечивая офис зажигалкой, я добрался до письменного стола, выдвинул ящик с бумагами. Он с шумом грохнулся на ковёр, к ногам полетели белые прямоугольники документов. Интуиция не раз меня спасала, помогала выпутаться, из казалось бы патовых ситуаций. В тот момент я нутром чувствовал опасность. Люди, попавшие в экстремальные условия, больше не хорошо организованная масса, а тупое неуправляемое стадо. Каждый сам за себя, лишь бы выжить.

Рука ткнулась в металл миниатюрного оружейного сейфа, нащупав ключом замочную скважину. Два оборота сопровождаемые глухими щелчками и в ладонь удобно легла рукоятка Макарова. Как глава крупного охранного предприятия я имел доступ к оружию и нередко упражнялся в стрельбе. Чутьё подсказывало, без ствола нельзя, мало ли что. Запасную обойму я сунул в карман ветровки, туда же перекочевал Макароныч. Надо как можно скорей добраться домой. Если прав автор августовской статьи, а замеревшие автомобили под окнами говорят, что прав, то мой Тирано — кусок бесполезного железа. Жаль, но, ни чего не поделать. Благо мы жили недалеко. Самый большой дом Комсомольска находился всего лишь в нескольких кварталах, огораживая девятиэтажной стеной часть широчайшего проспекта города. Я потушил зажигалку, на ощупь добрался до двери. Какое-то подспудное чувство подсказывало, накрылся мой бизнес, приказал долго жить.

Закрыв два замка, я вышел на Октябрьский проспект. Людей на улице было немного, а те, что попадались, явно ощущали себя в не своей тарелке. Безмолвный город, он действительно поражал поначалу бездонным мраком окон, гротескными фасадами на фоне радужного небосвода. Сквозь листву, окаймлявших площадь деревьев, угадывался четырёхгранный постамент вождя, довлевший над округой. Он словно смеялся вслед бредущим, предавшим когда-то его идеалы.

Руководствуясь скорей русским авось, чем разумом, я добежал до своего джипа, отпёр дверь. Удобное сидение прогнулось под уставшим телом, заскрипев кожаной обивкой. Неплохо было воспользоваться автомобилем, но все попытки реанимировать Тирано, оказались тщетными.

Жаль. Спрыгнув на асфальт, я машинально запер дверной замок. Придётся на своих двоих. Недолго думая, направился к арке. Лучше рвануть через дворы, так и ближе и безопасней. Листва тополей надёжно укрывала от света небесных всполохов, и невесть откуда вылезшей Луны. Ноги сами несли к жене и сыну. Мне не по себе, а им какого.