Александр Нетылев - Бог из машины

Проболтался? Или толкает дезу? Будь допрашиваемый человеком, он сказал бы точно; однако у сигмафина не было лица как такового, а голос — не самое надежное средство определения…

— У меня ещё будет шанс отыграться, — 'отмахнулся' Робин, — Впереди сигма-кризис, и с этим вам уже ничего не поделать. Со своими новыми способностями я добьюсь много большего, а моя информация для Неё поистине бесценна.

- 'Информация'? — усмехнулся Чезаре, — Кого ты пытаешься обмануть? Меня или все же себя? Каждый день люди с сигмафинами умирают. Ты думаешь, никто не наткнется на то, на что ты наткнулся случайно?

— А ты разве сам не ответишь на этот вопрос? — усмехнулся Робин, — В чём разница между мной и теми сигмафинами, которые находятся в руках у умирающих вояк.

— В том, что ты ублюдок? — невинно поинтересовался кардинал, — Но не думаю, что ты в этом так уж уникален… В чем же?

Костюм фыркнул.

— Нет мозгов — считай, калека. Если не допедрил сам, хрена с два я тебе раскрою свою маленькую тайну.

— Вообще-то, технически из нас двоих мозгов нет как раз-таки у тебя, — заметил Чезаре, — И как раз ты пытаешься придумать 'тайны' из того, что удалось тебе случайно.

В последнее слово он вложил все презрение, на какое только был способен…

— Я смог это 'случайно' воспроизвести. И не раз, — хохотнул сигмафин, — Думаю, этого вполне достаточно.

— И что? — поинтересовался Чезаре, — Ты смог попросту воспроизвести последовательность действий, не разбираясь ни в сути, ни в технологии. Нашел, чем хвастаться!

— Люди же хвастались магией, хотя не понимали в чём суть? Какая разница, если это знание как вирус, как зараза распространится по миру, и будет уже неистребимо?

Сигмафин явно был собой горд.

— Принцесса всё равно будет моей.

Вот ты и подставился, дружочек. Неважно было, испытывал ли он любовь к сигма-прорицательнице, или же это была всего лишь жажда обладания. Тем более что Чезаре не слишком-то отличал одно от другого. Главным было то, что это давало ему Ахиллесову пяту размером с Дионисову печень. И этим следовало воспользоваться.

— Принцесса и калека? — фыркнул Чезаре, — Не смеши меня. А именно калекой ты будешь, если не станешь сотрудничать. И даже то, что ты был первым, кому повезло наткнуться на способ контроля тела, ни на что не повлияет: к тому моменту, как за 'девицей в беде', то бишь тобой, кто-то придет, знание успеет распространиться… ведь точно так же повезет и кому-то другому!

— Если я буду сотрудничать — Принцесса точно не будет моей. Она мне её не доверит. Если откажусь — у меня остаётся шанс. Внимание, вопрос — зачем мне тебе помогать? Тебе ведь нечего предложить мне. Ты можешь только угрожать. Но ведь ты не отпустишь меня. Если я тебе выложу всё, что ты хочешь, часть меня останется заперта или, быть может, всё равно будет уничтожена, просто из вашего человеческого страха.

Вот это уже деловой разговор. Как и было запланировано.

— Почему же не доверит? — спросил шпион, — Я ведь не требую от тебя рассказать мне все. Не буду скрывать: если бы ты мог чувствовать боль, то уже сейчас выложил бы мне 'Её' имя. Но я предлагаю тебе компромисс: ты расскажешь мне только часть деталей. Если не перегибать палку, то она не узнает, что ты рассказал нам это… Зато ты останешься в целости. Как тебе такой вариант?

— Что-то не подкупает, — лениво произнёс Робин, — Мне что уничтоженные куски, что лежащие в заточении, равно бесполезны. По-настоящему жить может только одна моя перчатка, а здесь и сейчас ты ничего не сделал, чтобы это поменять.

— Ты же не сомневаешься в 'Её' победе, не так ли? — подловил его Чезаре, — После этого ты получишь свободу. А вот будешь ли ты при этом 'побежденным и оказавшимся в плену, но все еще преданным Ей воином', или же 'беспомощным калекой и жалким иждивенцем на Её шее', зависит только лишь от тебя.

— И что же ты желаешь узнать? — поинтересовался Робин.

Шпион на мгновение задумался. Вопрос по 'личному делу' он предпочел все же оставить напоследок…

— К примеру, расскажи мне, в чем заключается смысл столь сложных ритуалов по уничтожению города, и какие ритуалы применяются в других городах.

— Сигмафикация. Взрывная массовая сигмафикация, — ответил Робин, — Впрочем, Её устроит и обычный всемирный катаклизм или даже просто Шесть Концепций Принцессы.

Кардинал присвистнул:

— Впечатляет. А о ритуалах, применяемых твоими 'товарисчами', выражаясь языком бедняги Карлоса, ты рассказать можешь?