Владимир Контровский: Саракш: Кольцо ненависти

Ядерной войны, подумал Максим. Разумно — не такие же они и дураки, эти «горячие воины». Чистые районы им не нужны, а во встречном бою «драконы» и «вампиры» перемелют их убогие «телеги» в труху.

— Откуда вам все это известно? — спросил он.

— У меня есть помощники, — сказал Колдун.

— Насекомые, птицы, звери, летучие мыши. И сам я, как вы совершенно правильно заметили, кое-что умею. Так что учтите «варварский фактор» в расчетах. И подумайте, пожалуйста, о равновесии — хорошенько подумайте, Мак. Вам только кажется, что человек всесилен, а на самом деле это не так…

Задумавшись, Максим не заметил, как дошел от обиталища Колдуна — от подвала в дальнем конце разрушенного города — до центральной площади, где под присмотром Льва Абалкина остался глайдер. Слова Колдуна о нарушении вселенского равновесия мало тревожили Каммерера — он думал о радиоактивных пустынниках. Не верить Колдуну оснований не было, вид разгромленной колонии был красноречивее разговоров.

Они враждебны всем людям Саракша, думал он, враждебны только потому, что люди не могут жить там, где живут варвары, и наоборот. Двум разумным видам не ужиться на одной планете — людям надо дезактивировать зараженные территории (об этом Сикорски говорил еще три года назад), а для варваров это смерть в самом прямом смысле слова. Пока южане немногочисленны, конфликта еще можно избежать, но что будет лет через сто, когда они размножатся, а заодно, что весьма вероятно, овладеют всем техническим наследством выжженных держав? Любая разумная раса стремится расширить свой ареал обитания, и в данном случае это стремление обернется беспощадной войной на уничтожение. Час от часу не легче — теперь понятно, почему желтокожие воители открыли огонь по глайдеру, даже не поинтересовавшись, кто в нем сидит: любой чужой для них враг по определению — враг, с которым говорить не о чем. Теоретически можно разделить континент на две зоны, однако наличие на материке обширных радиоактивных пустынь неминуемо приведет к вырождению (или к перерождению) биосферы всей планеты. Так что — или-или. Вот только этого нам и не хватало, массаракш-и-массаракш! И кстати, как действует на «горячих воинов» излучение и действует ли вообще? Колдун об этом не сказал, а я не спросил.

Глайдер стоял на месте, но Абалкина возле него не было. Максим обошел машину, заглянул внутрь. Грузовой отсек ощутимо фонил — значит, Лев уже загрузил туда «феномен» и, судя по тому, что радиация была вполне терпимой, чем-то его экранировал. Но где он сам? Неужели полез в тоннели к голованам? Не слишком осмотрительно, надо сказать, особенно для профессора уровня Абалкина, — а вдруг появится еще одна варварская «телега»? Может, он просто зашел в ближайший уцелевший дом, вон в тот? Хм, а домик-то знакомый…

Это был тот самый дом и та самая комната — выцветшие обои, скукожившиеся то ли от жары, то ли от старости; рассохшийся паркет, выгоревший в углу; единственное окно без стекла. И самодельный деревянный стол, за которым сидел Гай и чистил автомат, мучаясь от синдрома лучевого голодания. Бедняги Гая уже три года как нет в живых, а колченогий стол стоит себе как ни в чем не бывало — вещи обладают удивительной способностью переживать людей.

Максим подошел к столу и коснулся пальцами его шершавой поверхности. Да, стол тот самый, и табуретка, на которой сидел Гай, та же самая, и вторая табуретка стоит там же, где стояла три года назад. Здесь ничего не изменилось — ничего, — только Гай никогда уже не сядет за этот стол…

Снаружи, за окном, что-то метнулось, словно невидимая птица взмахнула крылом. Максим быстро переместился к оконному проему, готовый ко всему, и вдруг почувствовал, что в комнате кто-то есть. Он медленно повернул голову и замер.

За столом в спокойной позе сидел человек, которому неоткуда было взяться — секунду назад его не было. Максиму показалось, что это Гай — или призрак Гая? — человек был одет в армейский камуфляж, но это был не Гай, Максим понял это со второго взгляда. Незнакомец был совсем не похож на саракшианина — он больше походил на горца или на землянина. Но как он здесь оказался? Ведь комната только что была пустой! Нуль-транспортировка?

— Кто вы? — спросил Каммерер, старясь сохранять спокойствие.

Если это призрак — ну что ж, пообщаемся с призраком, Саракш и не такому научит.

— Я один из тех, кого называют Странниками, — сказал «призрак». — Никакой мистики. Я просто вошел.