Виктор Кравец - Далекие близкие звезды. Книга 1 [полная старая версия] [с новой версией не объединять!]

– А почему «… Иосифа», господин наставник?

– Потому что полковник ВКС Иосиф Поддубный – старый дурак!!! Который не сообразил вставить в свою книгу иллюстрацию КОЛБЫ для деградировавших двуногих, кругозор которых позволяет им усваивать информацию только с помощью комиксов!!! ВАМ ЯСНО, ГОСПОДА КУРСАНТЫ?!

– Так точно, господин наставник!

– Что-о-о?!

– ТАК ТОЧНО, ГОСПОДИН НАСТАВНИК!!!

– Во-о-от как… Господа курсанты таки считают, что полковник Поддубный – старый дурак?!

– НИКАК НЕТ, ГОСПОДИН НАСТАВНИК!!!

(Запись лекции N 20. Предмет «Тактика орбитальной обороны». Преподаватель И.Поддубный. РИВАКОС. ДСП.)

Стандартный малый школьный спортзал. Активированная система «Иллюзионист-Школьник-21/4» декорирует зал в типовой вариант «Японское додзё периода Эдо». Человек, хорошо знакомый с самой распространенной в российских школьных заведениях фантом-системой, заметил бы, правда, что стандартные настройки «Иллюзиониста» сильно изменены. Из звуков, к примеру, остался только шум листвы и тихая птичья перекличка, а вот «изюминки» – говор праздношатающихся по улице людей, скрип телег и колотушка «отпугивателя оленей» – отключены.

Две черные фигуры с синаями в руках застыли друг против друга на квадратной площадке где-то десять на десять метров. Вместе с еще одной фигурой – судьей поединка – эти две составляли идеальный равнобедренный треугольник. Если сверху смотреть, разумеется.

Сверху никто не смотрел – зрители нестройной шеренгой собрались вокруг площадки. На пике напряжения тишина взорвалась:

– Мэээээн! [1] Мэн – «голова». В кендо принято озвучивать места нанесения ударов, чтобы подчеркнуть – дескать, так и было запланировано!

– Дооооо! [2] До – «корпус», «живот»

Зрители ощутили, как дрогнул пол от одновременного увесистого удара двух стоп. И две черные фигуры стремительными черными росчерками разошлись в противоположные края татами. Застыли. И резко – только шнурки и юбка тарэ [3] Тарэ – часть доспеха, прикрывающая бедра. взлетели – развернулись друг к другу и – новое схождение-расхождение:

– Мээээн!

– Котээээ! [4] Котэ – «рукавица», «рука»

– Иппон! [5] Иппон! – Нанесена смертельная рана! – Рука наставника поднялась в сторону фигуры с красной лентой. – Ямэ! Поклон! Подошли!

Две фигуры в темно-синих хакама, затянутые в черные доспехи, и отличающиеся друг от друга только цветом лент на спине – красной и белой – после взаимного ритуала приветствия проскользили к наставнику. Наставник – в такой же хакама [6] Вообще-то это только часть костюма – широченные брюки, изначальное предназначенные для всадников. Но повелось, что так стали называть весь костюм – брюки и куртку. , в таком же доспехе, но без шлема. Огромный усатый с выдающимся носом дядька собирался, если судить по свирепому лицу, «толкнуть речь» и «начистить холки»:

– Дорогой! «Держать центр» не значит вцепиться пальцами в меч до дрожи в коленках-да. «Держать центр» – это… как балансировать на канате (наставник показал, как балансируют на канате), вот-вот упадешь-да (наставник показал, как воображаемый канатоходец готовится упасть), и когда уже падаешь – (наставник резко хлопнул в ладоши, заставив обе фигуры едва заметно вздрогнуть) хлопнуть в ладоши. Именно в момент, когда падение неминуемо. Не раньше и не позже! Понимаешь-да?

– Ха! – Кивнула фигура с красной лентой.

– Олег! Все хорошо! Поймал Ивана-да? Но! Не считается! Где твой заншин [7] Заншин – сложное понятие, включающее в себя «боевой дух», «состояние готовности», «готовность убивать». , дорогой? Где твой дух-да? Вот где? Может быть, ты не выспался? Может быть, ты устал ко второму часу тренировки? Ощущаешь конец тренировки-да? Жеребец и запах родного стойла? Все такое… М?

Олег – с белой лентой – промолчал. Во-первых, безошибочно определил направленность риторики (естественно – давно знаком с манерой наставника строить процесс начистки). Во-вторых, стратегически неверно было сейчас отрицать очевидное. А соглашаться с замечанием – было бы неверно тактически. Лишь вздыхал горестно, склонив закрытую шлемом голову. Наставник знал ученика не хуже – а может и лучше – потому демонстрация раскаяния впечатления не произвела ни малейшего:

– Правильно вздыхаешь, дорогой! После первого до ты, наверно, уже был в раздевалке («Ну, не совсем, но, по сути…», – мысленно согласился Олег). Вот и хватило тебя на жалкий неуверенный слабый «котэ»…