Pferd Mantel - Колокола Обречённых

Фёдор подхватил свою ручку ящика и закинул на второе плечо ремень сумки. Ноша оказалась нелёгкой, и пару раз останавливались, разминая затёкшие руки сжиманием – разжиманием пальцев, и менялись сторонами. Рация Ефимова постоянно хрюкала во внутреннем кармане, и понять, чего добились к этому времени мужики, занятые разгрузкой базы, можно было понять весьма относительно. Одно было ясно – процесс шёл. С горем пополам заволокли свою ношу по лестнице на верхотуру и уселись на чёртов неподъёмный ящик отдышаться.

– Куришь? – спросил Костя, и Фёдор протянул боевому товарищу пачку, попутно прикуривая свою, вожделенную, сигаретину.

Навес над переходом присутствовал, но годы и хозяйское распиздяйство сделали свою работу – металл проржавел и сверху повсеместно капало, так что найти более или менее сухое место было утопией, к тому же ветер, чувствоваший себя здесь, где повыше, полновластным хозяином, гнал пронизывающую всё насквозь изморось. Подымив и осмотрев окрест, что было видно, Ефимов присвистнул и достал рацию:

– Здесь Ефимов, приём! Алпатов – как слышишь меня?

– Алпатов на связи. -пробурчала рация.

– Со стороны морозильника наблюдаю высокую концентрацию мряков. Как понял?

– Понял. Сколько их?

– До хуя – и прибывают. Штук сто в поле зрения, и прибывают. Как понял?

– Понял. Откуда?

– Из морозилки. Да там их полгорода, Гриша!

– Плохо. Пока смотрите.

– Принято.

Доложив, Ефимов убрал рацию обратно в карман.

– Видал «сосун»?! – обратился он к Фёдору, кивая на толпу мертвецов, наперающую на забор с той стороны. – Херовая перспектива – я тебе скажу. И смотри – всё валят и валят, конца и края нет. Ты посмотри.

Фёдор перевёл взгляд с пандуса, от которого уже отогнали нагруженный «Фрейтлайнер» с тринадцатиметровым полуприцепом с рекламой пива «Балтика» по бортам тента, теперь послушно похрюкивающий в стороне, развёрнутый в сторону въездных ворот. Мужики, подгоняемые Алпатовым, копались в недрах приборки «Актроса», пытаясь вернуть к жизни ещё один тягач, но, по всей видимости, это было непросто. Параллельно, не дожидаясь итога, при помощи электропогрузчика, набивали паллетами свои грузовики. Было видно – информация, которую сообщил Ефимов, нашла своего слушателя.

– Срааать! – протянул Срамнов, проникаясь представшей перед его глазами картиной за забором базы. – Здесь не пол – города походу, Ефимов. Здесь вся, мать её, Тверь!

– Тише! Не ори, не глухой! – пробубнил Ефимов, вытаскивая винтовку на свет Божий.

– Откуда такой раритет, армия? – повторно спросил Срамнов.

– Говорю же – из части прихватил.

– Бля, а там-то откуда???

– А я не Нострадамус. До меня уже была. С войны, говорят, а я хрен знает.

– Пипец. – подвёл итог Федя.

– Гляди. – указал снова пальцем на толпу мертвецов Ефимов. – Растёт, как на дрожжах. Нет, надо сворачиваться. Не дай Бог забор сомнут – тогда всё, пиздец! Их там уже, на первый взгляд, больше двух сотен, а это ещё не все! Откуда их там столько? У них что – гнездо там?

– Не гнездо, армия – мясо. А теперь – и с гнильцой: самый цимес для этих упырей. Думай! Ты, например, знал, что они даже дерьмом не брезгуют?

– Да ну!

– Хуле ну?! Сашу Волкова знаешь?

– А кто это?

– Понятно. Паренёк тверской – пару – тройку недель назад, как отсюда. У друга своего в доме прятались. Так вот, у них каналку накрыло, так они – он рассказывал – в тазы да вёдра гадили, и из окон, прямо им на головы… И ничё, жрали, говорит, не давились.

– Пиздец. – покачал головой Костя и вдруг, указывая пальцем на забор, вскочил с ящика. – Гляди! Качают!

Выхватив рацию, Ефимов заорал:

– Всем на базе! Здесь Ефимов! Общая тревога! Как слышите?

Эфир взорвался матом и возгласами, на территории мгновенно возникла суета. Люди, бросив незаконченную погрузку, выбегали на пандус, выхватывая на ходу всё то, чем были вооружены – косорезы, топоры, ножи. Группы огнемётчиков, полыхнув последний раз по лезущим на забор мрякам, бросились назад, к автомобилям, поглядывая через плечи назад, на забор. А тот уже ощутимо наклонялся под весом мёртвой, голодной оравы. Побросав недоделанное, люди бросились к своим автомобилям, не дожидаясь предсказуемой уже развязки – успеть бы!

– Хватай бутылки и поджигай! – вытаращив глаза орал Ефимов, отдавая на волю богов огня первую ёмкость. Размахнувшись, прапорщик с силой метнул бутылку в толпу мертвецов, оседлавших забор. Секунды полёта разбрасывавшей искры бутыли – и в толпе нежити с хлопком вспух огненный шар, мгновенно ошпаривший нежить. Фёдор метнул свою бутыль, но не столь удачно – не перелетев, она жахнула об забор, с этой стороны. Теперь он пылал и огненные струи текли на асфальт. Пылали и мертвяки, накрытые бутылью Ефимова, размахивая руками, поджигая копошившихся вокруг нежитей.