Дмитрий Матяш - Z.O.N.A. АТРИум

«Я тебя найду, — скрежетнув зубами, решил Кудесник. — Обязательно найду. Но сейчас я должен думать не о тебе».

И все же поговорка, что нет худа без добра, в который раз подтвердилась. Раз надевают наручники, значит, заказчику его души он нужен живым. Значит, будет время улучить удобный момент для диверсии.

— Сколько осталось? — спросил главарь, упрятав «Глок» в кобуру.

Один из его приспешников, надевая на Егора наручники, отвел обшлаг рукава, посмотрел на экран своего КИПа. Затем вскинул округлившиеся глаза на главного.

— Почти ничего не осталось, Найан. — В его голосе слышалось беспокойство.

«Монголы» засуетились, начали посматривать через развалины второго этажа на небо.

— Нам уже не успеть до «берлоги». Нужно затихариться где-нибудь здесь. Может, переждем в этом подвале?

Но металлические створки, открывающие вход в «Кататонию» с продолжающим минорить заунывные партии гитаристом, скрипнули и, загремев ржавыми шарнирами, пошли навстречу друг другу. На мгновенье перед тем, как они сомкнулись, в щели показалось сонное, опухшее лицо барабанщика. Он помахал рукой и оскалился. Пульт с наружной стороны, аккурат за правой ногой Кудесника, погас.

— Они отключили систему, — сухо констатировал Семеныч-старший. — К ним теперь никак не попасть.

— Сияние?! — догадавшись, о чем речь, взвизгнул Мирон. — Ч-черт, почему никто не предупредил?! Последнее было больше года назад, это, наверное, настоящая термоядерная бомба!

Он выбежал на улицу и, приставив ладонь козырьком ко лбу, пригляделся к шпилю, который обычно был виден в любое время суток, в любую погоду со всех точек Атри. Те, кто наблюдал за его реакцией, могли заметить, как контрастно меняется выражение лица кладовщика. С маски крайнего удивления, с характерно раскрытым ртом в немом восклицании «Ни фига себе!!!», на маску восхищения со слегка прищуренными глазами, а потом застывает каменной смесью страха и осознания мощности той стихии, что нависла над ним.

— Твою мать, вот это двойник!!! — завопил он, тыча в высокий столб, полностью затмивший собой кажущийся просто стержнем от авторучки «Останкинский шпиль».

Быстро стемнело, будто кто-то подкрутил на солнце вентиль яркости. На посеревшем, потемневшем небе тут и там сполохами забились синеватые разряды. Они постепенно увеличились в размерах, убыстряя темп и смещаясь один к другому. Это было завораживающее зрелище. И хотя все присутствующие знали, что долго смотреть на эти постепенно становящиеся все ярче вспышки очень опасно не только для сетчатки глаза, но и для мозга, отвести взгляд они просто не могли. Кудеснику показалось, что, если б не Найан, даже не поднявший головы к небесной феерии, он мог бы уйти от них незамеченным.

Спустя короткое время вспышки слились в одно бесконечное мерцание. Началось.

— Куда вы прячетесь от сияний? — обернулся Найан к Семенычу-старшему.

— За поселком есть расщелина, метров десять глубиной, — сказал Семеныч и, не дожидаясь остальных, направился вверх по улице.

— Черт, да от этого сияния не скрыться даже в аду! — крикнул Мирон и бросился вслед за Семенычем.

— За ними, быстро! Быстро! — скомандовал Найан.

Двое «узкоглазых» взяли Кудесника под руки и вывели из здания. Лену, чей лук один из «монголов» вместе с колчаном обломал об колено, тоже попытались взять под руки, но она, увернувшись, укусила одного из них за палец. Тот вскрикнул и замахнулся, чтобы ее ударить, но Найан поймал его руку как раз в тот момент, когда кулак уже почти достиг цели.

— Наши отцы не поднимали руку на женщин. — В его холодном взгляде читались уравновешенность и спокойствие. — Даже если это были их враги. Цени предания, Варус. Пошли. Нам нужно успеть к ущелью.

«Да, Варус, — Кудесник встретился с ним взглядом, — цени свои предания! Быть может, останешься жить».

Поселок превратился в руины, усеянные трупами и фрагментами тел людей и монстров. Кудесник знал, что четвероногие циклопы не оставят целым ни одно строение, в котором будут прятаться люди, что они сравняют с землей дома, из которых церберы не смогут достать никого из прячущихся там, и разрушат все постройки, в которых учуют присутствие гомо сапиенса. В истории средней полосы зафиксировано всего несколько случаев полного уничтожения поселков крушерогами. Обычно хорошо вооруженные стражники давали этим лупоглазым тварям достойный отпор, но от наемников, кое-как контролировавших пропуск посетителей в поселок, ожидать надежной защиты в случае подобного нападения не приходилось. Каран-Яму отстроят, в этом даже нечего сомневаться — уж очень удачно он расположен — прямо на перекрестке многих бродяжьих маршрутов. Но пока что Каран-Яма послужит опытом для многих, как самый, наверное, яркий пример скопидомничества и беспечности посельчан, посредственного отношения к фортификациям, недосконального отбора наемников и абы какой организации пропускного контроля.