Дмитрий Матяш - Z.O.N.A. АТРИум

Здоровяк с буквой «Е» на плече не сводил с Кудесника глаз. Он смерил его взглядом с головы до ног, стараясь не упустить из виду ни одного его движения, будто записывал все это на кинопленку. А Кудесник и рад был — принялся распыляться перед американцем, начал прохаживаться взад-вперед, как еще недавно прохаживался Кишар. Не сдерживая себя, он обвинял американцев во всех смертных грехах человечества, вспомнил и Афганистан, и Ирак, и их «дебильные, типа миротворческие рожи» в Африке, где без них вполне могли обойтись, приплел сюда «Курск» и пожалел, что во время Карибского кризиса Хрущев не довел дело до конца.

Остановился он, лишь когда громила подошел к нему вплотную и врезал по печени. Не так сильно, как вчера «сорокапятка», но достаточно для того, чтобы бродяга согнулся и начал хрипеть, произнося слова «благодарности». А когда разогнулся, американец стоял над ним, скрестив на груди мощные руки и глядя на него сверху вниз, как на букашку, которую ничего не стоит в один мах прихлопнуть.

— Тебе что-нибудь говорит позывной «Кэмел»?

— Что? — переспросил Кудесник, вздрогнув, потому что от этого слова на него повеяло сибирским холодом.

— Ты так ничего и не понял? — Взгляд Григория погрустнел — ему очень не хотелось огорчать друга. — Никакой он тебе не напарник. Он у Таежного вроде как курьер. Ты знаешь, сколько он таких, как ты, приволок сюда на отработку «долга»? Вспомни, как ты сюда попал.

— Грэг, ну не бузи, а? — выковыривая ножом из банки остатки паштета и намазывая его на хлеб, скорчил кислую мину Кудесник. — Знаю я, как сюда попал, знаю. И что? Да, Таежный наживается на таких «залетчиках», как я. Но в итоге-то ведь я не в накладе остался. А с Кэмелом знаешь сколько раз под пули лез за те годы, что я здесь? И с людьми, которые обвешникам пасть замкнули и в средней полосе обустроиться помогли, тоже он познакомил. И что же ты хочешь, чтоб я подумал, что он слить меня надумал…

— Говорю тебе, те типы, которых он проводил под видом должников Таежному, были «амерами». Им выдали на доте «куклы», а они как в среднюю полосу уходили, выбросили их к чертовой матери и в свои костюмы оделись. И не в такие, как у нас, поверь. У меня свой человек на кордоне есть, брехать же не будет. Сказал, что все на русском говорят без акцента и не выглядят новичками. Потому что спецы, понимаешь? А еще «верблюд» им вроде как намекнул, что ты сейчас наемничаешь, дома бываешь редко и найти тебя будет очень сложно, потому как КИП у тебя без идентификации. Бабла запросил больше, мол, поиски в Атри — дело непростое.

— Если все это правда, то я только одного не пойму: зачем такие сложности-то? — Отложив бутерброд в сторону, Кудесник наклонился к костру. — Мы же поддерживаем с Кэмелом связь, он-то знает, как меня можно найти даже без идентификации. Скинул бы мне сообщение: давай, мол, пересечемся там-то и там-то, и все — какие проблемы? Когда ты, говоришь, узнал об этой истории с американцами?

— Да уже месяца два назад, — повел плечом Григорий, будто и сам начинал не верить своим словам. — А что, Кэмел выходил на связь?

— И не раз! — взвизгнул Егор. — Он мне последнее время работу и находит. Причем не самую плохую. То новичков, с которых можно сшибить по сотне за километр, подкинет, то на караван какой наемники для охраны нужны, то «ботаников» к аномалии сопроводить.

— Ну неужели ты мне не веришь?

— Да не то чтобы не верю… — Кудесник поднял к небу глаза, посмотрел на встающее над верхушками елей солнце, прищурился и подумал, что привал пора заканчивать. — Но как-то не сходится все. Бессмыслица какая-то. Ладно, давай потихоньку будем двигать, что ли?

Своего единственного настоящего и верного друга Егор, конечно, уважал и мнение его почитал, зачастую ставя даже выше своего, но сейчас считал, что тот просто себя накручивает. С Кэмелом он и вправду был в хороших отношениях. В последние годы они виделись нечасто, но поначалу-то были как иголка с ниткой. В качестве напарника тот подходил новоиспеченному бродяге лучше кого бы то ни было. В тайге они доверяли друг другу на все сто. А вот в мирной, гражданской жизни между ними постепенно вырастала невидимая стена. Кэмел, помимо походов за цацками, занимался и прочими делами, о которых знать Егору не полагалось. Да Егор, по сути, ничего и не знал ни о его личной жизни в Москве, ни об отношениях с Таежным, ни о «прочих» его делах в Атри. В принципе, Кудеснику это было не так уж и важно, но когда за бутылкой пива разговор из темы атрийской плавно переходил на тему мирскую, то Кэмел тут же спешил напомнить, что кое о чем (а фактически обо всем) Звягинцеву знать не положено. И тогда Егор чувствовал себя так, будто его выбрасывают за борт. О какой дружбе могла быть речь? Но даже при этом Кудеснику не на что было жаловаться — Кэмел никогда его не подводил, не отказывал в помощи, не пытался как-то обхитрить и всегда делил хабар поровну, даже когда рисковал поболее, чем Егор. А потому и верить Егору в эту историю с американцами, будто бы пытающимися его найти при помощи Кэмела, не хотелось вовсе.