Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону

Олег по-прежнему чувствовал себя одиноким, покинутым и никому не нужным. Его миссия провалилась, так и не успев начаться. Собственно, она с Самого начала была обречена на безусловный провал его забросили на чужую планету без всякой связи и поддержки, понадеявшись на «авось». Вдруг Удастся установить контакт с фронтерами? Вдруг произойдет чудо и Северцеву удастся подарить Федерации могущественного союзника в борьбе с ширанцами? Ну а если чуда не произойдет и Северцев попросту сгинет на чужой планете, никто об этом даже не пожалеет. Во всяком случае, не генералы, решавшие его судьбу в кабинете президента. Для них он был всего лишь безликой единицей «живой силы», одной из миллионов единиц, и ее потеря исчезающе мала по сравнению с жертвами, которые приносит безнадежная война с обитателями иного, недоступного земным кораблям пространства.

Чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, Олег стал рассматривать по-прежнему лежавшую без сознания Елену. Сейчас, тихая и беспомощная, она казалась ему именно Еленой. Еленой Прекрасной. Жаль, что, придя в себя, эта женщина вновь превратится в фурию.

Он и не подозревал, что у нее такие длинные волосы, и не знал, каким образом ей удавалось их прятать под форменным беретом. Берет слетел с ее головы, когда она падала, потеряв сознание, и волосы рассыпались по плечам, оттеняя бледное, без единой кровинки лицо, теперь уже ничем не отличавшееся от высеченного из мрамора лица древней богини… Хотя, кажется, Елена была вовсе не богиней, а причиной… Причиной, из-за которой началась какая-то, уж совсем древняя, Троянская война.

Елена сказала, что его врожденный пси-потенциал очень высок. И поскольку она была психоделом третьей степени, вряд ли она в этом ошибалась. Жаль, что он не сумел воспользоваться этой скрытой внутри него силой. Говорят, настоящие психоделы могут устанавливать связь друг с другом на любом расстоянии, даже космос им не помеха. Не здесь ли скрыт столь необходимый ему канал связи с Землей?

Неожиданно его мысли вернулись к более насущным проблемам. Ночь уже совсем близко, и, если Елена не очнется в ближайшие пару часов, они станут легкой добычей для хорстов, оставаясь на этом открытом месте. Следовало хоть что-то предпринять, пока у него еще оставалось для этого время.

Олег в который уж раз беспомощно огляделся, но в окружавшем их лесу не было ничего похожего на укрытие, способное выдержать атаку хорстов. Единственной надеждой оставался их жуколет — в нем еще сохранился небольшой запас энергии, и если бы ему удалось заставить его, пусть ненадолго, подняться в воздух, он смог бы найти с высоты птичьего полета более подходящее для ночлега место.

После того как эта чертова баба прикончила пилота, она заявила ему, что для управления жуколетом он должен отдавать мысленные приказы, разбивая свои команды на мелкие детали…

Закончить она не успела, последовал ментальный удар, и сейчас ему показалось, что первая стадия этого удара исходила именно от Емец и была направлена на него… Она пыталась заставить его поднять жуколет в воздух, видимо решив, что будет Проще управлять Олегом, как послушной куклой, не Вдаваясь в сложные объяснения… И все же что-то от объяснений осталось в его памяти, и следовало Немедленно попытаться применить их на практике, хотя он не представлял, как можно управлять этой Летающей биологической махиной с помощью мел- команд. Не сможет же он мысленно контролировать движение крыльев, совершающих сотни колебаний в секунду, — и всё же следовало хотя бы попробовать. Причем немедленно. В лесу становилось темнее, и до появления хорстов, поклявшихся отомстить ему за гибель их сородичей, оставались уже не часы, а минуты.

— Приподними правый подкрылок! — отдал Олег мысленную команду, стараясь, чтобы в его мозгу она звучала как можно более четко и громко, как будто возможно заставить мысли звучать громче или тише…

Разумеется, ничего не произошло. Подкрылок даже не дрогнул, зато окончательно замолкло на вершине дерева насекомое, хоть как-то поддерживавшее живой звуковой фон затаившегося в тишине леса. Северцев подумал об этом неведомом ему насекомом, мельком, отвлеченно, и вдруг увидел окружающий мир рассыпавшимся на тысячи осколков.

Мгновенный испуг, возникший от этого непривычного видения мира, сразу же вернул ему прежнее зрение, и лишь секунду спустя он понял, что только что видел мир глазами сидевшего на вершине дерева насекомого.