Майкл Муркок - Берега смерти (сборник)

Скутер вдруг понесло неожиданным течением к острову, заросшему лесом. С его берегов в воду сбегали желтые осыпи песка. Небо за островом было темно-оранжевым, и они поняли, что оказались почти в сумеречной зоне. Но остров был так красив, что они решили остаться. Они бегали по песку, подбирая ракушки и обломки кораллов, а потом заснули прямо на песке.

Когда они проснулись, казалось, похолодало. В зарослях позади них зашевелилось какое-то животное. Они сбежали вниз к своему скутеру и закутались в плащи. Потом поднялись в воздух и быстро полетели навстречу солнцу.

Когда потеплело, Марка с Фастиной вновь опустились на голубую гладь океана, но вся их прежняя радость от пребывания на водных просторах исчезла, и вскоре они полетели домой, обратно в Африку, к его дому, возле озера Танганьика.

Но даже здесь они продолжали игнорировать всякие попытки связаться с ними и проводили все время либо в постели, либо гуляя по берегам озера рука об руку.

Однажды Фастина вздохнула.

— Если бы только у нас могли быть дети, — сказала она, босой ногой шлепая по воде и глядя на поросшие деревьями холмы, которые темными силуэтами вырисовывались на фоне яркого неба. — Здесь так красиво.

Марка решил наведаться к Нарво Велюзи и узнать, как продвигается работа над передатчиком. Уже миновал месяц.

Он полетел в Европу на скутере, напоминающем золотистую птицу с раскинутыми крыльями. — “Время, — думалось ему, — ничего не значит для Фастины в ее бесплодии”.

Тем не менее, казалось, они связаны друг с другом надолго. Быть может, до самой смерти. Как была выкована эта цепь, он не понимал, но это случилось, и теперь никто из них не мог долго прожить друг без друга. Может, счастья уже не будет, останется только боль, но это теперь не имело значения.

Марка не мог объяснить, почему он это знал. Любовь, как он понимал ее, не была похожа на то, что происходило между ними. В его отношении к ней было все: и неожиданная ненависть, и гнев, и меланхоличная горечь, и непереносимая тоска по ее телу. Все это так не походило на любовь! Он, пожалуй, теперь понимал, что такое безумное чувство могло бы подвигнуть любовников на самоубийство.

Это измучило его, вот почему он хотел остаться один и ощутить радость иного общения.

Когда он достиг предельной скорости, силовой экран автоматически запеленал в кокон его скутер. Напряжение стало постепенно отпускать его, и он, наконец, увидел впереди полосу Рейна и дом Велюзи.

Гигантский механизм выглядел, словно колоссальная скульптура из голубого металла и золотой проволоки. Он вздымался над Черным морем на высоту сотен футов. Золотая проволока вибрировала на ветру. Основание механизма, все еще окруженного строительными лесами, достигало полумили в диаметре. Полосы серебра, треугольники меди, квадраты золота — абстрактная живопись в металле. Наверху стояли две крошечные фигурки.

— Еще многое предстоит сделать, — сказал Велюзи Кловису Марка. — Мы еще даже не начинали подводить энергию.

Марка знал, что передатчик можно было построить маленьким, поместить в какую-нибудь комнату, но в то же время он прекрасно понимал, почему Велюзи предпочел строить механизм именно таким. Передатчик был виден не только тем, кто занимался им. Кроме того, он был просто прекрасен, что в каком-то смысле дополняло простоту задуманного сообщения.

— Это впечатляет, Нарво, — сказал Кловис.

— Спасибо. Строительство действительно подбодрило многих, — Нарво улыбнулся. — Работа идет быстрее, чем я ожидал. Может, даже придется специально изобрести какие-нибудь трудности.

Черный скутер начал заворачивать к ним. Вскоре он поравнялся с платформой, в нем стоял человек в свободном черном плаще с откинутым капюшоном.

— Можно присоединиться? Марка узнал Андроса Алмера.

— Привет, Андрос, — сказал он.

Тот кивнул, подошел к перилам и поглядел на передатчик. Далеко-далеко внизу, как муравьи, сновали крошечные фигурки.

Марка теперь разглядел, что Алмер носит маску из черной вуали, закрывающую лоб и глаза. Маска была окаймлена алым, темно-синие перчатки на его руках — тоже.

— “Мы здесь”, да?! — голос Алмера был сух. — Может, “мы были здесь” оказалось бы лучшим сообщением, Нарво?

Велюзи смущенно посмотрел на Марка.

— Андрос считает, что для передатчика можно найти лучшее применением, Кловис.

Алмер повернулся, взмахнув плащом, и поднял руку в перчатке.