Юрий Корнеев - Свой путь

— Думаю, так тебе понравится. Но изменить все ты можешь в любой момент. Стоит только пожелать.

— Ладно, понял.

Я уселся на единственный стул.

— Как тут еду-то заказывать?

— Мой император, вам меню или предпочитаете что-то особенное? — раздался голос у меня в голове.

Я поднял голову и обалдел. У стола стояла девчонка в черной юбке и белой блузке. С белым передником и белой же заколкой в волосах. И самое главное — у нее было четыре руки.

— Жук, это что за чудо?

— Обыкновенный дроид-стюард. Одежду я взял из твоей памяти. Так вроде должны выглядеть официантки.

— Но у нее же четыре руки.

— Ну и что? Если бы тебе прислуживал за столом паук восьмирукий, было бы лучше, что ли?

— Ладно, согласен. Как ее зовут-то?

— Да никак. Стюард и стюард.

— Ну не стюард, а стюардесса. Будешь Десс. Понятно?

— Да, мой император.

— Жук, чего это она заладила — «мой император» да «мой император»?

— Так на тебе же метка. Теперь тебя любой искин узнает.

— Да? Над этим тоже потом поработаем. И еще, Жук, давайте-ка говорите уже вслух, а то второй голос в голове — раздражает. Не дай бог появится еще и третий, потом четвертый — так я точно с ума сойду.

— Принято.

— Десс, так что ты там говорила насчет меню?

— Прикажите появиться меню — и оно появится.

— Меню, — приказал я, и в воздухе передо мной возник список. Я посмотрел на одну строчку, и тут же передо мной возникла картинка какого-то блюда. Снизу было описание.

— Описание будете сами читать, или вам рассказать?

— Так я до вечера проваландаюсь. А что ты там говорила о моих предпочтениях?

— Можете представить себе какое-то блюдо, его вид, вкус и запах. Я его вам предоставлю.

Я тут же представил себе отбивную. Шкворчащую, истекающую жиром. А еще жареную картошечку. На подсолнечном масле. Кружочками. С золотистой корочкой. Кусок ноздреватого серого хлеба, еще теплого. И большую чашку черного чая. От удовольствия я даже глаза закрыл. Когда открыл, передо мной стояла тарелка с отбивной и жареной картошкой. В небольшой плетеной хлебнице лежало два куска хлеба, и рядом стояла чашка с чаем. Я вновь закрыл глаза и потряс головой. Открыл — тарелка никуда не исчезла. Я схватил вилку и нож и набросился на отбивную. Давно я не получал такого удовольствия от еды. Тарелка опустела мгновенно. Я взял чашку с чаем и, отдуваясь, переместился в кресло.

— Десс, откуда все эти чудеса?

— Из синтезатора, конечно.

— Но как ты успела?

— Ваш заказ принял и исполнил искин синтезатора, я только принесла.

— Понял. Спасибо.

Я сидел в кресле и пил чай. Чай был в общем-то не совсем чаем, вернее, совсем не чаем. Какой-то травяной сбор, но тоже очень вкусно. А вот мясо и картошка были один в один с земными. Даже Лин так не могла. Здорово. Ладно, пора переходить к делам.

— Жук, что ты там говорил насчет буксира?

— В ста системах отсюда на базе тыла есть такой буксир. Туда тебе на фрегате два прыжка. Это шесть дней. Оттуда на буксире десять прыжков — это пятьдесят дней. Потом куда думаешь?

— Да туда же и отправимся, к этой самой базе тыла.

— Туда нам лететь придется два месяца.

— На все про все три с лишним месяца. Прекрасно. Зато будем жить спокойно.

— А потом что думаешь делать?

— Потом? Приведу наконец в порядок нашу базу. Потом займусь базой тыла. Ее тоже придется подшаманить. Она ведь наверняка не в лучшем, чем у тебя, состоянии.

— Она-то как раз в лучшем. У нее там полно комплектующих — все-таки база тыла. Хотя ты прав, поработать с ней надо.

— Ну вот, наведу там порядок, и, думаю, стоит пошариться по пространству империи. Посмотрю, что там от нее осталось. Может, выжившую колонию найду.

— Это тебе надо будет на окраины империи. Колонии там.

— Туда тоже слетаю. Короче, решили. Сейчас поднимаю свою подружку и до завтрашнего дня отдыхаю. Потом дня два-три работаю над дроидами и улетаю. Принимается?

— Принимается.

Я вызвал платформу и покатил к своему кораблю. Часа через три Кини должна была подняться после учебы, но ждать было неохота, так что я ее поднял сам. После того как она поднялась и оделась, я ее повел на базу.

— Ник, что это?

— Что-что. Станция, только маленькая.

— А чья она?

— Моя.

— У тебя есть своя станция? А где люди?

— Кини, я тебе потом все объясню. Ты, наверное, есть хочешь? Пойдем, поешь.

— А на каком языке тут надписи? Я ничего не понимаю.

— Язык тут мой родной, атланский.

— Это станция с твоей дикой планеты? А вы разве уже вышли в космос? А неплохую станцию создали у тебя на планете. Немного непривычно, но неплохо. А где же люди?