Дмитрий Силлов - Закон торговца

– Да плевать на то, как их называть! – сказал я, резко поднимаясь с койки, на которой возлежал до этого подобно римскому патрицию. – Что там с бункером?

– Какая разница? – пожал плечами Захаров. – Если всё будет совсем плохо, Петрович уйдет подземными ходами. Тем более что теперь у него нет ценного приза, за которым пришли биоформы. Хотя сомневаюсь, что им так запросто удастся вскрыть бункер: Петрович не тот человек, который стал бы жить и торговать в ненадежном убежище.

Я немного расслабился. Академик прав. Значит, в ближайшее время о судьбе Рут можно не беспокоиться. Хоть и обвинила она меня во всех смертных грехах, но у женщин на первом месте эмоции, поэтому нам, мужчинам, существам мудрым и рассудительным, нужно и должно их понимать и прощать. Главное, если когда-нибудь буду роман писать обо всём этом, не забыть вычеркнуть то, что я сейчас подумал. А то ж порвут меня девчонки-читательницы на лоскуты, как есть порвут. Чисто на эмоциях, м-да…

А вслух сказал:

– Насчет бункера – согласен, вам ли не знать. Думаю, на вашу базу можно атомную бомбу скидывать, и ей ничего не будет.

– Льстите, молодой человек, – довольно улыбнулся академик. – Но – перейдем к делу. Понимаю, что вы хотите узнать, для чего на самом деле я вас сюда… хм-м-м… пригласил. Да-да, именно так, расценивайте это как приглашение, и никак иначе. Вы в любой момент можете покинуть мою скромную научную обитель, но всё-таки я прошу вас выслушать мое предложение.

– Весь внимание, – сказал я. – Хотя догадываюсь, о чем вы хотите меня попросить. Убить Кречетова?

Академик внимательно посмотрел на меня.

– А вы догадливы, – произнес он. – Да, именно так. Убить. И принести мне артефакт «фотошоп», который наверняка находится у него.

Усмехнувшись, я покачал головой.

– Я не наемник, за деньги жизни не отнимаю. Да и к тому же нет больше «фотошопа». Он лежал в моем внутреннем кармане и разбился, когда в него ударила пуля. Так что…

– Что? Простите, что вы только что сказали?!!

Академика аж приподняло над креслом, будто у него под пятой точкой взрывпакет рванул. Он подскочил ко мне и бесцеремонно задрал мне веко вверх, я даже сделать ничего не успел от неожиданности.

– Да-да, так и есть, – пробормотал Захаров. – Как же я раньше не обратил внимания? Цвет глаз. Другой. Совершенно другой… Будто искры на радужке. Невероятно…

– Эээээ… Господин Захаров, оставьте, пожалуйста, в покое мой глаз, – попросил я довольно осторожно, ибо ученый вцепился в мое веко словно клещ, и я серьезно опасался, что он его вот-вот оторвет.

– Конечно, конечно, – пришел в себя академик, отпуская веко. – Если я не ошибаюсь… Вы даже представить себе не можете…

– Да в чем дело, черт побери?! – взорвался я.

Захаров посмотрел на меня долгим взглядом.

– Вы не представляете, какая энергия была заключена в «фотошопе», – тихо проговорил он. – Если помните, я уже говорил вам, что это не просто артефакт, которым удобно кроить людей, словно костюмы. Это энергетический стержень тяжелого боевого корабля «мусорщиков», приводящий в движение огромную махину, способную стереть с лица земли крупный город. А то и не один. Так вот. При разрушении «фотошопа» вся энергия, заключенная в нем, должна была куда-то деться. Наиболее вероятное развитие событий – это колоссальный выброс аномальной энергии, думаю, самый мощный из тех, что когда-либо проносились над Зоной. Но его же не было, верно?

– Ничего не было, – пожал плечами я. – Ну, разве что боль адская в груди. Но я был уверен, что это запреградное действие пули, всё-таки в меня из пистолета…

– Вас должно было просто распылить на атомы, – перебил меня Захаров. – А также всё, что находилось вокруг вас в радиусе нескольких километров. Но этого не произошло. И я предполагаю, что аномальная энергия «фотошопа» каким-то немыслимым образом перетекла в вас. Конечно, то, что на вашей радужке появились слабо мерцающие штрихи, похожие на искры, ни о чем не говорит, но наводит на некоторые мысли. Думаю, вы уже пришли в норму после удара и довольно неудобной транспортировки и сможете пройти в соседнюю комнату. Я просто хочу проверить некоторые свои догадки.

Я пожал плечами и осторожно встал с кровати. Меня ожидаемо качнуло – всё-таки удар по тыкве, после которого ты отрубаешься, никогда не проходит бесследно. Но я был готов к подобному и потому сохранил равновесие…

Так, вроде нормально. Ноги слушаются, голова кружится, но терпимо. Переживем. И даже сходим туда, куда пригласил ученый, предупредительно открыв передо мной дверь. Надо же уважить хозяина, пусть даже придумавшего невесть чего. Что-то не ощущал я в себе аномальной энергии, способной разложить на атомы половину Зоны. Скорее наоборот – слабость, легкое подташнивание, словом, симптомы легкого сотрясения мозгов.