Анна Калинкина - Станция-призрак

литься, а ей почему-то не хотелось с ним расставаться. При-

шлось смириться с бурым пятном на самом видном месте, возле

выреза.

Разморенные, они добрались до отведенной им небольшой па-

латки, отметив по дороге, что, хотя теперь они и выглядят почти

как все, почему-то окружающие все равно с интересом их разгля-

дывают. Рухнув на подстеленные одеяла, девушки тут же уснули.

Проснувшись, они долго не могли сообразить, где находятся.

Потом припомнили все и рассмеялись от облегчения.

— У нас получилось! — воскликнула Нюта, но сразу стала се-

рьезной.

— Расслабляться нам нельзя. Верховный этого так не оставит,

пришлет кого-нибудь еще за нами. Лучше быть настороже, поста-

раться выправить здесь хоть какие-нибудь документы, раздобыть

еды и патронов. А потом придется дальше уходить.

— Куда?

— На Сходненской, говорят, тоже люди живут. Нам вообще

надо разузнать побольше, сейчас любая информация может при-

годиться, любые подробности важны. И помни — ни в коем слу-

чае нельзя рассказывать все как было. Пусть думают, что мы шли

втроем, а четвертый на нас напал. Патрульные ничего ведь не ви-

дели, только слышали, как ты орала. А потом, мы тоже ничего не

говорили, все больше плакали.

— А почему нельзя рассказать все как есть?

— Да они просто не поверят. Подумают, что мы сумасшедшие, и

тогда точно постараются отправить обратно, избавиться от нас.

Представь себе — появились две девчонки без документов и расска-

зывают какие-то байки. Подумают, что мы перебрали напитка, ко-

торый дает красивые сны. К чему из-за нас с соседями ссориться?

— Может, ты и права, — вздохнула Крыся. — Знаешь, я боюсь

этой Марины. Она с виду такая ласковая, а смотрит — словно на-

сквозь просвечивает.

— Будем осторожнее с ней. Бургомистр-то, кажется, попроще.

Они выбрались из палатки. Неподалеку горел костер, вокруг

сидели люди и пили горячий чай. Девушки подсели к ним, им тут

же протянули по кружке.

— Так это вы с Волоколамской будете? — спросила женщина в

халатике веселенькой расцветки, усыпанном яркими красными

цветами по зеленому полю. В этой одежде лицо ее, и так бледное,

казалось и вовсе бесцветным.

«Нет, такие ткани на самом деле только брюнеткам идут, — по-

думала Нюта. — Вот Крыське хорошо в таком ярком наряде. А у

меня, к счастью, халатик попроще — на синем фоне какие-то ро-

зоватые разводы».

— Откуда вы только такую красоту берете? — указывая на пла-

тья, вместо ответа спросила она.

— Да ведь тут наверху Тушинский рынок неподалеку был, —

охотно объяснила женщина. — Вьетнамцы этими кимоно торго-

вали, выдавали за шелковые. Может, это и шелк, только ацетат-

ный. Искусственный, — пояснила она, глядя на удивленную Ню-

ту. — Зато сноса им нет, и стирать легко, вот все и обрядились.

Тем более, наверху сейчас лето, потому и здесь у нас, внизу, теп-

ло. Зимой-то, конечно, так не походишь, в ватники влезать при-

ходится. — И еще раз спросила: — Вы — те самые девушки, с Во-

локоламской?

Отмалчиваться не получалось.

— Мы не с Волоколамской, мы со Стадиона «Спартак», — от-

ветила Крыся.

— Знаете что, вы лучше свою станцию по-старому называй-

те — Волоколамская. А то, хоть вы и девушки, а мало ли что. Тут,

видите ли, большинство таких собралось, которые в прежней

жизни болели за «Динамо» и ЦСКА. Как бы чего не вышло, —

сказал пожилой мужик в потертой клетчатой рубашке и черных

штанах, вытянутых на коленках.

Из этой речи девушки почти ничего не поняли. Сообразили

только, что мужик чем-то недоволен.

— Странное какое название, Волоколамская, — заметила Нюта.

— Так когда-то эту станцию называли. Это потом наверху над

ней вместо аэродрома решили строить стадион и переименовали ее

в «Спартак». Волоколамской назвали другую, не по этой ветке, но

недалеко отсюда. Потому что наверху шоссе было с таким же назва-

нием. А почему шоссе так называлось, уже почти никто не помнит.

— Да что тут помнить, — встрял в разговор тощий мужик лет

тридцати с испитым лицом. — Я пацаном тогда был, и то знаю.

Шоссе называлось Волко-Ламское, потому что когда-то тут были

леса, и волков было пропасть. Ну, и ламы тоже водились.

— Насчет волков не знаю, врать не буду, — авторитетно сказал

плечистый дядька в синих штанах и черной рубашке, — а ламы

здесь и теперь водятся. Бегают очень быстро, и вот такие клыки у