Александр Шуваев: FLY

- Вырастить.

- С нуля? Не зная, что получится и без гарантий, что выйдет хоть что- то? И тратить при этом пять лет?

- Что-то скромно…

- Спасибо… Семь-восемь лет, когда даже и одного года может быть слишком много? Придумайте что-нибудь ещё…

- Наёмник.

- Старый пердун, разучившийся учиться, изгнанный за какие- нибудь фокусы, полуспившийся штрафник, или ас, у которого, во-первых - и так всё хорошо, и за которым, во-вторых, смотрят все, кому не лень? Пилот экстра-класса, - это не только человек. Это потенциально опаснейшая система оружия. За ними следят, как за подводными ракетоносцами.

- Лётчик- испытатель частной фирмы.

- Дело. Но нужно ещё подыскать согласного на такой… род деятельности, способного на неё, и ещё малоизвестного - чтобы не пронюхали конкуренты. Но всё равно хвалю… Итак?

- Да согласен я, давно согласен! Ну, если не справлюсь - значит, не смог…

- Втёмную?

- Если хотите, то да.

- Мы хотим предложить вам работу на летательном аппарате, специально приспособленном для выполнения оперативных заданий особой важности.

- То есть, простите меня, воздушный или, - точнее, - с- воздушный террор?

- Если какой- то тезис вам по смыслу вполне понятен, то над некоторыми "i" точек можно бы и не расставлять! Особенно когда вы говорите с представителем нашего поколения, еще сохранившего традиции душевной деликатности.

Ба, а ведь он, кажется, всерьёз про душевную деликатность, не шутит!!! Ни хрена себе!!!

- Да вы учитесь, учитесь производить нужное впечатление, а ненужное не производить. Никогда не лишние умения…

- А как мы всё это сделаем?

- Достаточно просто. Через три дня в Объединённые Лаборатории придёт срочный, масштабный, с огромной предоплатой заказ от фирмы "Агни а Друи, инк.", попроситесь у папаши в длительную командировку в связи с проектом, и, думаю, старику не откажут. Сначала будете вообще одни, - на, так сказать, рекогносцировочной стадии, а потом начнёте выполнять разного рода работы "на отшибе".

- Заказ - ваших рук дело?

- Ну что вы! Там такой масштаб… Мы просто сделали так, чтобы именно вам, хотя ваш центр и без того наиболее подходящий.

- А скажите, обычных, наземных снайперов и бомбистов - уже не хватает, или как? Подкуп лакеев там, охранников - уже не в моде?

- Всему этому есть хорошо отработанное противодействие. А главное, - я не курирую ни одной из специальных служб, как чиновник, а как частное лицо не имею возможности содержать э-э-э… дружину. Появилась необходимость, чтобы интересы нашего ведомства были защищены собственными силами, а не так, как это было раньше, Институтом Анализа при Совете Безопасности Конфедерации, или "Зкас - 6", "Сланс", "Грд - 2" - и что там ещё есть у Субъектов?

- Так вы не из спецслужб не из каких? То-то я думаю, - до чего же бездарно вербуют…

- Знаете, юноша, - ворчливо проговорил хозяин, - может быть, вы и правы: любые виды оперативной деятельности для меня лично категорически противопоказаны, зато в других аспектах такого рода деятельности у меня кое-что получается, уверяю вас…

- Да я, вообще говоря, и не сомневаюсь. Но если не разведка, то что же?

Хозяин привстал, слегка кланяясь:

- Позвольте представиться: Действительный Тайный советник, руководитель Комитета Координации Аэрокосмической Промышленности и, добавим, деятельности такого рода вообще, именуемого, как вам известно, "Зенит", - доктор Л.Ш.Кускрайд.

Это Дубтаха проняло: Действительных Тайных было действительно мало, даже среди министров персон такого ранга было меньшинство, зато носители этого чина по должности все без исключения были не ниже министра, если и не официально, то фактически. Поэтому он тоже привстал и вежливо поклонился в ответ:

- Ваше Высокопревосходительство.

И почувствовал, что при всём своём уме, при всей своей закалке хозяину кабинета была приятна проявленная им почтительность, - может быть, особенно на фоне независимости и нагловатости, проявленной им спервоначалу.

Любой призванный "Шее Рун" был полностью лишен рефлексии и вместо жвачки бесплодных переживаний организованно думал о том, как выйти из той или иной неприятной ситуации, и тем более незамутимая, абсолютная ясность была присуща мышлению Посвященного. Любого Посвященного. Дважды с интервалом в пятьдесят минут слышал Посвященный накатистый гром реактивных двигателей, а потом раздался натужный, свистящий вой поворотного сопла. Чтобы войти в каюту, Посвященному Ансламу пришлось изрядно нагнуться. Это был атлетически сложенный бритоголовый человек тридцати двух лет от роду, продолговатое, с чуть намеченными скулами лицо его отличалось редкой красотой, губы казались вырезанными из алого камня, светло-карие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц глядели мягко и необыкновенно привлекательно. Этого человека хозяин каюты любил искренне, как любят удачного и ласкового сына, ставшего взрослым.