Андрей Белянин - Демон по вызову

Я мигом принял свой естественный облик — два метра росту, чешуйчато-зелёная кожа обтягивает рельефные мышцы, в пасти скалятся акульи клыки, кустистые брови нахмурены, и лосиные рога уходят почти под потолок!

— Тьфу, шайтан, — не моргнув глазом, сплюнула нянечка. — Что, наделал делов, да? Теперь вот тут сиди, жди уже. Ничего, родит, доктор хороший, у неё все рожают.

— Э-э-э… спасибо. — Я так же быстро вернул себе человеческий вид. По идее, толстуха должна была завизжать, рухнуть в обморок или словить инсульт на месте. Но, видимо, у нянечек в родильных домах более крепкие нервы, они всякого навидались.

— Извините. — Мне осталось лишь послушно опуститься на дерматиновую скамеечку в углу.

Время тянулось невероятно медленно, как тюремный срок. То есть стрелки больших настенных часов, разленившись, практически перестали двигаться. Я почувствовал, что готов плавно сойти с ума от неизвестности и безысходности, потому что моя любимая где-то там, а я почему-то тут, ей больно, а я ничего не могу поделать, она, быть может, плачет, а я даже…

— Мир вам, добрая женщина! — Двери распахнул высокий, стильно одетый блондин с пронзительно-голубыми глазами. — Прошу простить за поздний визит, но к вам должна была поступить жена моего друга, её имя…

— Она уже в смотровом кабинете. — Я взмахнул рукой, ничуть не удивившись, что он всё знает. — Привет, Альберт. Чего припёрся?

— Я же твой друг. — Лучезарно улыбнувшись растаявшей нянечке, ангел присел со мною рядом.

Коснувшись его плеча плечом, я вдруг почувствовал, что и у него тоже начинается явный мандраж, но всё равно был благодарен — Альберт очень рисковал, приходя ко мне сюда. Дружба ангела и демона — суть естество противоестественное. Моё начальство так и так узнает, от своего он и скрывать не станет, а значит, по шапке гарантированно получим оба. Только ему есть куда падать, а меня ничем таким уж глобальным не запугаешь, и так в Аду с рождения…

— Давно?

— Чего?

— Ну она… там давно?

— Ага, минут пять или десять.

— Могли бы уже что-то и сказать за столько времени.

— Ещё бы.

— Тянут нервы.

— Именно…

Мы замолчали, по-мужски содержательный диалог был исчерпан. Я покосился на него, он на меня. Потом зачем-то подали друг другу руки, пожали. Опять уставились каждый в свою сторону. Умные мысли в голову не забредали, общаться с глупыми было неинтересно. Можно, конечно, но, с другой стороны, всё равно ведь…

Откуда-то сверху раздался дикий крик, свет замигал, явственно донёсся запах гари, и мы не сговариваясь бросились к лестнице. На этот раз бдительная тётенька-татарка даже не пыталась нас задержать, а, наоборот, пожелала Аллаха в помощь!

— Ну она у вас и… экстремалка. — На лестничной площадке возникла Вера Константиновна, в халате с одним рукавом, со скособоченной причёской и лицом, перепачканным сажей. — В первый раз такое вижу, и повторять не хочется. Абифасдон, как вас там по отчеству, у меня от её крика в кабинете свет вырубило!

— Что с Азриэллой?!

— Да ничего особенного, чтоб так орать… Рожает. А это кто?

— Друг семьи, — почти не соврал я.

— Угу… Пошли, поможете. Оба!

Моя любимая полулежала в специальном кресле. Её глаза горели чёрным безумием боли, а тело напряглось так, что, казалось, кожа лопнет, она медленно дожёвывала злополучный рукав халата врача. О, это только начало… В таком состоянии к ней вообще лучше не подходить.

Но кроткий Альберт, перешагнув через отпавшую в бессознанку медсестру, щёлкнул пальцами, и вся комната озарилась голубоватым неземным светом. После чего ангел встал за Азриэллой, положив прохладные руки ей на виски, и, прикрыв глаза, забормотал слова молитвы. В иное время её бы это убило, но не сейчас…

Моя жена сразу успокоилась и больше не огрызалась, лишь изредка скрипя зубами и выпуская пар из побледневшего носика. Что в это время делала Вера Константиновна, я не знаю. Вроде кричала ей: «Тужься, девочка, тужься!», а мне: «Тяните же, дубина, помогайте ребёнку!»

Помню лишь один момент, когда раздался компактный взрыв и в мои человеческие руки, накрытые чистой простынёй, влетел маленький живой комочек!

— Мальчик… — успел улыбнуться я и обмяк всем телом в заботливые руки доброго доктора.

А потом я гулял в джунглях с весёлыми розовыми слониками, читал им вслух по памяти английские дразнилки Эдварда Лира и взасос целовался с краснеющими ромашками, пока какая-то ревнивица не прыснула в меня из жёлтого рыльца нашатырным спиртом!