Константин Дроздов: Свастика в Антарктиде

— Центральный пост, фон Рейн.

— Инженер-техник Пауль Беккер. Чем вызвана активация плазменного поля? Мы взлетаем? Каковы мои дальнейшие действия?

— Включи обзорный экран, Беккер, и жди моих указаний.

— Есть.

Куб стал уже почти прозрачным, и человеческая фигура внутри, вокруг которой он вращался, приобрела уже довольно четкие очертания. Тело человека, если это был человек, обтягивал, словно вторая кожа, блестящий костюм белоснежного цвета. Голова с идеально выбритым черепом свешивалась на грудь.

— Дьявол, что это? — не выдержал Грубер.

— Лучше бы ты его не поминал, — невесело пошутил я.

Человек в кубе поднял голову. Он смотрел мне прямо в глаза, и я знал этого человека. Это был Бруно Лугано. Вернее, это было его лицо.

«Здравствуйте, господин фон Рейн. Помните Бруно Лугано?» — не размыкая губ, произнесло существо в кубе.

— Лугано я помню очень хорошо, но сомневаюсь, что сейчас разговариваю именно с ним.

«Ошибаетесь, господин фон Рейн. — Существо медленно склонило голову набок. — Просто я стал другим».

«И в чем же это выражается?» — мысленно спросил я.

«Это полная и безоговорочная Свобода. Это обретение настоящего смысла жизни и по-настоящему Великой Цели. — Существо сверлило меня взглядом. — Открой шлюз, Эрик. Ты и Магдалена должны присоединиться к нам. Остальные должны быть уничтожены. Им не место здесь. Слишком далеко они зашли».

Я с удовольствием подумал, что, по всей видимости, марбы просто так «Молох» взять не могут. Посланник мои мысли понял, и губы его скривились.

— Ваш корабль беззащитен и будет уничтожен. Людям не место в космосе. Пусть они и дальше на своей планете перегрызают друг другу глотки за лишний клочок суши и поклоняются своим нелепым и давно не существующим божкам. Исключение может быть сделано ради немногих. Если не хочешь спастись сам, дай возможность спастись Магдалене.

— Почему она?

— Отдай. — По лицу «Лугано» пробежала тень. — Отдай ее!

— Смотрите! — Возглас Грубера заставил меня перевести взгляд на другой экран, с видом на корабль марбов. Оспинки мелких разрывов покрыли его длинное тело по всей длине, а несколько мгновений спустя взрывы один за другим стали разрывать корабль марбов изнутри. Куб, в котором находился «Лугано», вдруг затуманился и принял форму шара, после чего стремительно взмыл вверх — прочь от «Молоха» и планеты, на которой мы находились.

В рубку вбежали Отто Ран и Аполлон Цимлянский:

— Что происходит?!

Тем временем на экране куски обшивки и секции корабля марбов, вращаясь, разлетались в стороны. Сквозь хаос этих останков, тараня и расталкивая их в стороны словно ледокол, в нашу сторону двигался гигантский темный диск. На его борту в свете чужого солнца сверкал и переливался герб Великой Шумерской Империи — золотая свастика на фоне серебряного диска.

Земля. Миллиарды людей различных рас и вероисповеданий. Тысячелетия строительства государств и разрушительных войн, взлета культуры и мракобесия. Казалось, воспоминания всех моих предков, разом нахлынувшие на меня, разорвут мне голову. Все, чему когда-либо они были свидетелями — от империи Великого Осириса и до сегодняшнего дня, — все это с бешеной скоростью проносилось перед моим внутренним взором. Вторжение «Святого отряда» и войны атлантов, строительство Вавилона и египетских пирамид, возведение Александрийского маяка и Колосса Родосского, восход и падение Римской империи, зарождение христианства и костры инквизиции, битва за Иерусалим и Бородинское сражение. За секунды я пережил сотни рождений и смертей. Я уже был готов умереть и сейчас, но вдруг голова стала ясной. История человечества и моих предков за прошедшие двенадцать тысяч лет выстроилась в хронологически стройную цепочку. Все встало на свои места, а мой мозг, словно хорошо отлаженная машина, рассортировал и бережно разложил информацию по заранее приготовленным кладовым памяти. И в этот момент, глядя на свастику Шумера, заполнившую собой огромный обзорный экран в центре командирской рубки «Молоха», я осознал, насколько эта история коротка. Несмотря на моря пролитой крови и неисчислимое количество смертей, земляне делали только первые шаги по пути, уготованному Вселенной. История только начиналась, но любой из ее последующих шагов мог стать последним.

История только начиналась. Я обернулся и посмотрел на своих спутников.