Алексей Фомичев - Пусть бог не вмешивается

– Оксаночка… – Света присела рядом, тронула вздрагивающую спину. – Что с тобой?

В комнату вошла Лена, вопросительно взглянула на Свету. Та пожала плечами. Лена внимательно осмотрела плачущую подругу, отметив разорванный кружевной воротник, прилипшие листья на спине и сорванный поясок с талии. В довершение всего на левой руке четко проступали отпечатки пальцев, понемногу наливавшиеся синевой. Ясно, что Оксана стала жертвой какого-то насильника. Надо выяснить, успел ли тот причинить еще какой вред, кроме испачканного платья.

Лена осторожно повернула Оксану лицом к себе и отвела ладони от заплаканного лица.

– Кто?

Та всхлипнула, взглянула шалыми глазами на подруг и прошептала:

– Не знаю… Дурак какой-то пристал…

Света торопливо налила в кубок вина и подала Оксане.

– Давай-ка до дна. Та послушно выпила.

– Теперь говори.

– Он что-нибудь еще успел сделать? Оксана отчаянно замотала головой, сжав зубы.

– Нет. Я с прогулки возвращалась, в парке была… Он и пристал… говорил, что увезет меня с собой. Придурок!.. Я не успела даже на лошадь сесть… Прижал к дереву и начал лапать!.. А потом попытался платье задрать.

На щеках проступил румянец, стало стыдно, словно она была виновата в чем-то. Девчонки переглянулись.

– Я его оттолкнула… А он, сильный, руки мне вывернул… Я еле успела на лошадь сесть. Он мне крикнул, что лучше помалкивать, не то ославлюсь…

– А что дальше?

– Ничего… Скот какой! Теперь одной нельзя даже из дома показаться. Не ровен час, подстережет где. Света воинственно сказала:

– Мы скажем графу Эрнету. Он поможет.

– Что он тебе, охрану приставит?

– Да. На время прогулок.

Оксана глубоко вздохнула, приходя в себя, и через силу улыбнулась.

– Он теперь не появится.

– Ладно, обошлось. Оксана опустила голову. Сказать, как на самом деле вырвалась из железных объятий насильника, не хватило духу.

…Тогда, задыхаясь от гнева, чувствуя, как похотливые руки задирают платье, касаются бедер, она вдруг выкрикнула:

– Сволочь… скотина! Да тебя… изрешетят… На куски разорвут! Падаль!.. Всю твою страну сраную танками!..

Теперь она и сама не понимала, к чему такое крикнула. Рассвирепела оттого, что какой-то неандерталец смеет приставать к ней, трогать… и выпалила самое, по ее мнению, страшное, что вообще можно сделать с человеком. И такая ненависть и сила прозвучали в голосе молодой эмансипированной девушки двадцатого века, что насильник выпустил ее из объятий, опешив от незнакомых слов. Что они означают, он не знал, подумал, что новое заклятие вроде колдовства. Пользуясь тем, что ослабла хватка, Оксана изо всех сил оттолкнула его и успела вскочить на лошадь, прежде чем тот опомнился…

…Граф Эрнет был знатным вельможей, сторонником короля и другом герцога Владина. Девушки рассказали ему о случившемся и попросили помощи. Граф отрядил в их распоряжение трех воинов и пообещал выяснить, кто мог напасть. Заверил, что подобное нападение больше не повторится.

Отправив девушек домой, граф призадумался. Говоря, что выяснит, кто мог напасть, он немного покривил душой. Граф знал точно, кто приставал к Оксане, и этот факт его не радовал. Молодой маркиз Бредич, большой любитель женщин. В свои восемнадцать лет он успел завоевать славу бабника и уступал в этом только одному человеку: своему другу и покровителю – маркизу Корхану.

Корхан имел много сторонников при дворе короля, готовых грудью встать на его защиту. Они составляли отдельную партию, весьма сильную и влиятельную. Король вынужден был терпеть выходки как самого Корхана, так и его сторонников, потому что при случае те могли выставить большое и хорошо подготовленное войско. Оно, возможно, и уступало по численности королевскому, но в любом случае король не хотел доводить дело до открытого противостояния. Гражданская война в стране никому не нужна.

До поры сохранялся зыбкий мир, поддерживаемый только королем и его партией, но дальше терпеть выходки сторонников Корхана становилось все труднее. И Граф Эрнет, и герцог Владин, и другие влиятельные дворяне не раз говорили королю о том, что пора наконец дать понять, кто является хозяином в стране. Но король медлил, не решаясь выступить против сильного противника. В душе он понимал, что упустил момент, когда можно было нанести удар, не опасаясь последствий, а сейчас такое столкновение грозило непредсказуемым результатом.

Обо всем этом и размышлял граф Эрнет после разговора с молодыми дамами. Кто знает, может, недавняя выходка Бредича была продиктована не обычной шалостью сгорающего от страсти похотливого самца, а четко спланированной провокацией. И будет ли продолжение? Кто знает…