Александр Конторович - Пепельные люди [СИ]

Могут. Да ещё как могут! Первый из описанных ею снайперов и был тот самый стрелок на чердаке. По выражению лица Потеряшки понимаю, что он тоже уже успел сопоставить сообщенные ею сведения с внешностью чердачного стрелка.

— Интересное оружие у вас, — меняю тему разговора. — ПСГ-1, если не ошибаюсь? Не тяжело такую штуку в одиночку таскать? Как бы не… женское оружие, на мой взгляд.

— Ошибаетесь, товарищ майор. От ПСГ тут только внешний вид остался. Ствол другой, на заказ сделанный. Патрон тоже не тот, что в оригинальной винтовке. Затворную группу доработали. Везде, где можно, металл пластиком заменили. Ствол вывесили. Здесь только ствол и планки Пикатинни — металл, всё прочее облегчили по максимуму. Прицел — "Баррис элиминейтор" самой последней модификации, в военном исполнении. Вот глушитель сюда уже не присобачить, да я им никогда и не пользовалась. Так что вполне себе нормальное оружие, даже и для моих рук.

Мне все эти подробности мало чего говорят, но вот на Рогозина впечатление произвели. Он ещё больше нахохлился.

— Ну хорошо, Галя, убедили вы меня. Как я понимаю, вы дальше с нами следовать собираетесь?

— Да, именно так. Оттого у меня к вам просьба будет, товарищ майор.

— Ну вы меня тоже по имени-отчеству называть можете. Сергей Николаевич я. Что от меня требуется?

— Да ничего особенного. Пусть меня до машины подбросят, не пешком же туда топать? А дальше я уже на ней за вами поеду.

— Да без проблем!

Встаю и, окликнув ближайшего бойца, озадачиваю его на данную тему. Он кивает головой, и буквально через минуту, около нас тормозит уазик.

— Вот, — делаю я приглашающий жест, — милости прошу! Ну, а мы вас тут подождём.

Фыркнув мотором, машина исчезает в кустах.

Провожаю её взглядом и поворачиваюсь к Потеряшке.

Тот сидит в прежней позе и вертит в руках какую-то деревяшку.

— Ну, что ты, как совил в дупле, надулся? Не по нраву тебе наша гостья? Так и скажи!

Он кладёт деревяшку и задумчиво смотрит вслед ушедшей машине.

— Видишь ли, командир… Впервые я с ней столкнулся ещё в Чечне. Достаточно давно.

— А что ж она до сих пор старший лейтенант? Ежели давно воюет?

— А почему я до сих пор не капитан? Всё по той же причине, надо полагать. За строптивость и непослушание. Хотя… ты знаешь, командир, а вот не уверен я в том, что она именно старший лейтенант.

— Почему?

— Смотри сам… У нас тогда в самом разгаре была борьба с "белыми колготками". Помнишь про таких?

— Ещё бы…

— Вот! И тогда высокомудрое руководство собрало всех, до кого смогло достать, и разом озадачило. Мол, хоть носом землю ройте, но чтобы баб этих диких искоренить! Раз и навсегда. Ну, ты и сам понимаешь, что из этого вышло. Шуму-гаму было много, а вот результат… мягко говоря, вышел неубедительный. И вот уже замаячило время отчета с а м о м у высокому дяде с лампасами. А поводов для гордости у нас как-то не наблюдалось. Всеми, немаленькими весьма силами, должен я заметить, урон противнику нанесли, можно сказать, смехотворный. Одна такая баба на мине подорвалась, которая в лесу том, поди, ещё с Отечественной войны стояла. Одну артиллеристы накрыли, да и то, скорее всего, дуриком. И только одну сумели взять живой. Как её до штаба довезли целой — ума не приложу! Но толку с того было весьма немного. Ничего особенного у неё так и не вытрясли. Разве что место их сбора узнали. И что? Было оно в ныне суверенной прибалтийской республике. И кому с того легче стало? А тут ещё стали они себе смену среди местных девиц натаскивать… Вообще песец пришёл! Тем для стрельбы через несколько границ не ехать, оружие не везти. Вышла за околицу, бахнула пару раз — и назад в хозяйство, огород копать. Тогда я Гадалку в первый раз и увидел… Она ещё совсем молоденькой девчушкой выглядела. Хотя, глядя на неё, мысли пофлиртовать как-то не возникало. Никто так и не знает, что там у неё в личной жизни было. Вроде бы, по слухам, были у неё муж и ребенок. Только погибли они оба как-то нехорошо. Вот она в армию и подалась. Стреляла-то она тогда уже неплохо. А вот в личной жизни — всё, замок, и ключ потерян.

— Постой! Ты говоришь, в армии?

— Ну да. Числилась она в обычном пехотном полку. Снайпером, благо, как я и говорил, стрелять умела. На боевые ходила, хотя старались её с собой не брать. Молчаливая была, пары слов за день не скажет. Да и взгляд у неё… уже тогда лаской и теплотой не отличался. Да… — Потеряшка сплёвывает на землю. — Так вот, ту самую девку, что живой взяли, как раз она-то и добыла! Уж как это вышло… бог весть. Гадалка про то никому и никогда не говорила. Даже в рапорте это как-то упустили. Взяли девку ту со стволом, да рядом боец, ею подстреленный, лежал. Так что всё для всех было очевидно. На радостях Гадалке тогда никто вопросов и не задавал. А потом… потом уже и не мог.