Александр Конторович - Пепельные люди

– 'Орешник'?

– Совершенно верно.

– Вы пришли сюда пешком?

– Нет, у меня машина есть, уазик. Он отсюда в пяти километрах стоит…

– Понятно. Ну, разговор вы наш слышали, имена знаете. А вот про Виктора у вас откуда столь подробные сведения?

– Товарищ майор! Ну, право слово… Здесь что, столь высокая плотность подобных специалистов на единицу местности? Естественно, перед командировкой я получила информацию обо всех специалистах моего профиля, с кем я могу, так или иначе, пересечься во время моего нахождения тут.

– И много нас здесь таких? – прорезается интерес уже у Потеряшки.

– Естественно, нет. Может быть, человека два ещё и наберётся.

– Не секрет ежели, кто именно?

– Майор Лихонин Николай Федорович, ФСБ, шатен, на вид сорок-сорок пять лет. Рост выше среднего, телосложение плотное, волосы каштановые, с проседью. Особые приметы – шрам на правой руке, чуть ниже локтя. Позывной – Призрак. Используемое оружие – винтовка ВСС. Капитан Горюнов Павел Иванович, министерство обороны, волосы светлые, на вид тридцать лет. Рост средний, телосложение худощавое. Особых примет нет. При разговоре картавит. Используемое оружие – винтовка СВЛ. Позывной – Еж. Вот эти специалисты теоретически могут присутствовать в указанной местности.

Могут. Да ещё как могут! Первый из описанных ею снайперов и был тот самый стрелок на чердаке. По выражению лица Потеряшки понимаю, что он тоже уже успел сопоставить сообщенные ею сведения с внешностью чердачного стрелка.

– Интересное оружие у вас, – меняю тему разговора. – ПСГ-1, если не ошибаюсь? Не тяжело такую штуку в одиночку таскать? Как бы не… женское оружие, на мой взгляд.

– Ошибаетесь, товарищ майор. От ПСГ тут только внешний вид остался. Ствол другой, на заказ сделанный. Патрон тоже не тот, что в оригинальной винтовке. Затворную группу доработали. Везде, где можно, металл пластиком заменили. Ствол вывесили. Здесь только ствол и планки Пикатинни – металл, всё прочее облегчили по максимуму. Прицел – 'Баррис элиминейтор' самой последней модификации, в военном исполнении. Вот глушитель сюда уже не присобачить, да я им никогда и не пользовалась. Так что вполне себе нормальное оружие, даже и для моих рук.

Мне все эти подробности мало чего говорят, но вот на Рогозина впечатление произвели. Он ещё больше нахохлился.

– Ну хорошо, Галя, убедили вы меня. Как я понимаю, вы дальше с нами следовать собираетесь?

– Да, именно так. Оттого у меня к вам просьба будет, товарищ майор.

– Ну вы меня тоже по имени-отчеству называть можете. Сергей Николаевич я. Что от меня требуется?

– Да ничего особенного. Пусть меня до машины подбросят, не пешком же туда топать? А дальше я уже на ней за вами поеду.

– Да без проблем!

Встаю и, окликнув ближайшего бойца, озадачиваю его на данную тему. Он кивает головой, и буквально через минуту, около нас тормозит уазик.

– Вот, – делаю я приглашающий жест, – милости прошу! Ну, а мы вас тут подождём.

Фыркнув мотором, машина исчезает в кустах.

Провожаю её взглядом и поворачиваюсь к Потеряшке.

Тот сидит в прежней позе и вертит в руках какую-то деревяшку.

– Ну, что ты, как совил в дупле, надулся? Не по нраву тебе наша гостья? Так и скажи!

Он кладёт деревяшку и задумчиво смотрит вслед ушедшей машине.

– Видишь ли, командир… Впервые я с ней столкнулся ещё в Чечне. Достаточно давно.

– А что ж она до сих пор старший лейтенант? Ежели давно воюет?

– А почему я до сих пор не капитан? Всё по той же причине, надо полагать. За строптивость и непослушание. Хотя… ты знаешь, командир, а вот не уверен я в том, что она именно старший лейтенант.

– Почему?

– Смотри сам… У нас тогда в самом разгаре была борьба с 'белыми колготками'. Помнишь про таких?

– Ещё бы…

– Вот! И тогда высокомудрое руководство собрало всех, до кого смогло достать, и разом озадачило. Мол, хоть носом землю ройте, но чтобы баб этих диких искоренить! Раз и навсегда. Ну, ты и сам понимаешь, что из этого вышло. Шуму-гаму было много, а вот результат… мягко говоря, вышел неубедительный. И вот уже замаячило время отчета с а м о м у высокому дяде с лампасами. А поводов для гордости у нас как-то не наблюдалось. Всеми, немаленькими весьма силами, должен я заметить, урон противнику нанесли, можно сказать, смехотворный. Одна такая баба на мине подорвалась, которая в лесу том, поди, ещё с Отечественной войны стояла. Одну артиллеристы накрыли, да и то, скорее всего, дуриком. И только одну сумели взять живой. Как её до штаба довезли целой – ума не приложу! Но толку с того было весьма немного. Ничего особенного у неё так и не вытрясли. Разве что место их сбора узнали. И что? Было оно в ныне суверенной прибалтийской республике. И кому с того легче стало? А тут ещё стали они себе смену среди местных девиц натаскивать… Вообще песец пришёл! Тем для стрельбы через несколько границ не ехать, оружие не везти. Вышла за околицу, бахнула пару раз – и назад в хозяйство, огород копать. Тогда я Гадалку в первый раз и увидел… Она ещё совсем молоденькой девчушкой выглядела. Хотя, глядя на неё, мысли пофлиртовать как-то не возникало. Никто так и не знает, что там у неё в личной жизни было. Вроде бы, по слухам, были у неё муж и ребенок. Только погибли они оба как-то нехорошо. Вот она в армию и подалась. Стреляла-то она тогда уже неплохо. А вот в личной жизни – всё, замок, и ключ потерян.