Диана Удовиченко - Зеркала судьбы. Скитальцы

— А почему было просто не завоевать Нордию? — перебила я.

Эта история пришлась мне не по нраву. Нечестно это все. Гораздо правильнее захватить страну в настоящей войне. Хотя… почему меня должны волновать эти люди? Они сами позволили так с собой обращаться. Попробовали бы арвалийцы прийти к нам в Т'хар!

— Трудно, — пояснил маг. — И дорого. Снарядить войско, обеспечить его провиантом. Пересечь Безымянные земли — сама знаешь, что одно это уже огромный риск. Можно остаться без армии. Предположим даже, что Безымянные земли войско пройдет. А горный перевал? И все эти муки ради того, чтобы бегать по всей Нордии в поисках разобщенных племен. Нет, проще споить. Но суть не в том…

Оказывается, в одном из племен умер старый вождь. На смену пришел его сын, который вовсе не пил горячительного.

— Голова у него от ржавки болит, — сердито пояснил Атиус.

Очевидно, трезвенник был еще и неглуп. Оценив обстановку в стране, он решил захватить власть и объявить себя верховным вождем всех племен. Но поскольку остальные вожди не захотели уступить, непьющий нордиец развязал войну. Он запретил своим подданным употреблять ржавку и принялся нападать на соседей.

— Но арвалийцев же они не трогают? — уточнил Ал.

— Нет.

— Так почему вас это волнует?

Я почувствовала уважение к этому неизвестному трезвеннику. Судя по всему, он человек серьезный и решительный.

— Да ведь на шахтах работать некому! — рыкнул Атиус. — Все на войну ушли. Уже неделю как воюют.

Я едва сдержалась, чтобы не расхохотаться:

— Так та драка…

— Да, одна из баталий, — усмехнулся наш командир. — Управляющий факторией — тряпка и дурак. Твердит, что ничего не может поделать. Мол, боится колдунов.

— Колдуны?..

— Здешние маги. Поговаривают, что они обладают какими-то уникальными методиками. Хотя мне слабо верится: что нового можно придумать в стихийном волшебстве? Так что, ребята, — он залпом выпил кружку настойки, — придется разбираться с этим новоявленным князьком. Как представитель графа Стоцци, я не могу оставить шахты в таком состоянии.

Посидев еще немного, мы отправились спать. Едва закрыв глаза, я провалилась в глухую бездну без сновидений и вынырнула из нее только утром. За стенами казармы стояла темнота: зимние ночи в северных странах очень длинны. Скрипнула дверь — в дом вошел Атиус, принеся за собой дыхание холода.

— Мара, Ал, Най, собирайтесь. Метель закончилась, поедем на переговоры с нашим воинственным вождем.

Мы вместе вышли в морозную тьму. Я полной грудью вдохнула пахнущий снегом и дымом воздух, напомнивший мне о родных Холодных степях. За оградой нас ждали три оленьи упряжки, одна из которых была доверху загружена какими-то мешками и свертками. Ее погонщиком был сам управляющий, при виде Атиуса заметно взволновавшийся. Мы уселись на сани по двое и отправились в путь. Олени ровно бежали по белому полю, выбивая копытами маленькие снежные вихри. Я наслаждалась каждым мигом этого темного морозного утра, чего нельзя было сказать о моих спутниках. Конечно, воины не хныкали подобно изнеженным барышням, но и особого удовольствия не проявляли.

В небе забрезжил поздний рассвет, когда издали послышался звонкий собачий лай, возвестивший о том, что впереди селение. Вскоре показались и остроконечные шатры, над которыми курился дымок. Навстречу упряжкам, потрясая короткими копьями, выбежали двое мужчин, похожих, словно братья-близнецы. Погонщики остановили оленей.

— Куда, однако? — на ломаном всеобщем грозно вопросил тот, что подбежал первым.

— К Ыргыну, важные гости с большой земли, — ответствовал управляющий. — Подарки везут, говорить с вождем хотят.

— Жди здесь, — после некоторого раздумья решил воин, развернулся и зашагал к шатрам.

Второй остался возле упряжек, подозрительно посматривая в нашу сторону. Вскоре гонец вернулся в сопровождении еще нескольких человек, впереди всех шествовал, опираясь на толстый посох с резным навершием, седобородый, богато одетый старик. Его длинная пушистая шуба была белой как снег, голову венчала высокая шапка из такого же меха. На фоне остальных нордийцев, облаченных в невзрачные куцые одеяния и внешне неотличимых друг от друга дед выглядел как лебедь в вороньей стае. Обойдя упряжки кругом и что-то нашептывая, он потыкал посохом в груз, внимательно оглядел всех нас, задержавшись взглядом на моем лице. Потом, безошибочно угадав в Атиусе главу отряда, остановился напротив него и что-то произнес.